Разрывая бампером туманы
мчит меня тойота по шоссе.
Импрессионистом полупьяным
сонный взгляд блуждает по росе
придорожных галечных обочин…
Силуэт машины грузовой
то, поблекнув, канет между сосен,
то возникнет снова, как живой.
По колени в молоке тумана
утонули сосны и всерьез
предстают необычайно странно
ветви опечаленных берез.
И среди империи тумана
на сиденье слева от меня
безмятежно дремлет дочка Анна
в предвкушеньи сказочного дня.
На высокий яр приедем с доней.
Это место любят земляки,
где на сотню верст, как на ладони,
видно все: извилины реки,
перелески, села, деревушки,
связанные лентами дорог,
облаков пушистые верхушки
с лапами теней, что тракторок
догоняют и перегоняют,
накрывая, словно кошка мышь…
На Уянском озере играет
выводок утят, блестит камыш
бликами листвы. И отрываясь
с горизонта кверху и вперед,
и пунктирно двигаясь, сверкает,
и слепит стрелою самолет…
Каждому из нас они знакомы,
те дымки родные вдалеке
с запахом родительского дома,
с болью сердца сжатого в тоске.
Мне оно особенно желанно,
это место в дорогом краю…
Важно мне, чтобы могла и Анна
вновь увидеть родину мою.
Я хочу, чтобы не стала Анна
Дарьею не помнящей родства,
чтобы в самых трудных испытаньях
не увяла ветвь, была жива,
незабвенна на семейном древе…
И вдогонку солнечным лучам
теплый ветер нежно юной деве
кудри развивает по плечам.
Мы глядим туда, где на кладбище
прадед наш покоится и дед…
На планете мест красивых тысячи,
но для нас святее места нет.
