Виктор вернул ей распечатку.
– Знаете, – признался он, – я работал в Интернете и время от времени проверял по каталогам некоторые вещи, но, наверное, вам повезло. У меня просто терпения не хватило на все это. И, как выясняется, я просчитался.
– Где вы купили эту пешку?
Виктор Борисович потер одну ладонь о другую, затем полез в кармашек темно-бордовой жилетки, достал оттуда беленький носовой платочек, промокнул выступивший на лбу, несмотря на прохладу в помещении, пот, после чего погрыз верхними зубами нижнюю губу и только после этого начал рассказывать:
– Несколько лет назад... Нет, давайте не так, начнем с самого начала. В жизни мне, можно сказать, повезло. После окончания школы я смог поступить не куда-нибудь, а в МГИМО. Мечтал о дипломатической работе, о том, чтобы ездить по другим странам. И, можете себе представить, моя мечта сбылась. Я больше десяти лет провел в различных зарубежных поездках, из них три года проработал в посольстве СССР в Турции.
Восток богат всевозможными традициями. Там существуют целые кланы мастеров, например, ювелирных изделий, или тех, кто целыми поколениями производит на свет прекрасные ковры, кухонную утварь. Сама способность делать прекрасные вещи возводится в ранг почти религии, и поэтому на свет появляются приятные глазу работы.
Помню, я любил по воскресеньям ходить на базар и толкаться между рядов, высматривая что-нибудь для себя. Этого солдатика я присмотрел в один из своих походов. Продавал его, кажется, мальчишка, причем несовершеннолетний. Он вначале назвал очень большую цену, но я сбил ее втрое, и, как мне показалось, обе стороны остались довольны. В моих карманах тогда не было и десятой части тех денег, что водятся у меня сейчас. Покупая этого янычара, я отказывал себе в чем-то другом.
– Погодите, – перебила его Данилова, – а как вы определили, что это восемнадцатый век?
– Точно так же, как и вы. Я сел за компьютер и отыскал точно такие же работы. Вам такие не попадались? – с удивлением спросил он.
Дарья ответила, что мало уделила времени поиску, и сослалась на то, что ей просто повезло. Не каждому удается отыскать необходимую ему информацию.
– Да, – согласился Виктор Борисович, – надо знать, где искать. Как мы сейчас можем утверждать, я в своих оценках не ошибся. Я имею в виду возраст этой работы. Другой вопрос, что цену я взял в два-три раза ниже, чем стоят точно такие же работы в Европе. Но у нас не Европа, и интерес к этой вещице здесь проявили, как мне представляется, по чистой случайности.
– Ну, что касается Константина, – согласилась Дарья, – мужа моей подруги, с которой мы к вам заходили, то здесь все абсолютно верно. Он совсем ничего не понимает в искусстве и живет по принципу: «А сколько я должен за это заплатить?» Если это меньше, чем тысяча долларов, то это какое-то фуфло, а если это больше десяти тысяч долларов, то над этим можно поразмыслить.
– Он что, до такой степени богатый человек? – удивился Виктор.
– Попал в струю, за счет этого и поднимается.
– Кому-то везет, правда, я и себя считаю человеком, которому в жизни довольно часто улыбалась удача. А то, что в этот раз случилась такая бяка, – бывает.
– Вы знаете, я надеялась на то, что у вас есть и другие статуэтки.
– А вот и неправда, если бы вы надеялись, вы бы вначале спросили бы меня об этом, а потом предложили бы свою цену, скажем, тысячи четыре, может быть, пять. Это если у вас очень широкая натура. Потому как я сам вам назвал ту стоимость, которую считаю реальной для этого солдатика и для подобных работ. Статуэтка эта у меня была одна.
