Рид отходит от нас, сосредоточившись на сообщении. Не поднимая головы, показывает нам два пальца:
– Дайте мне две минуты.
– Скорее двадцать, – достаточно громко говорю я, чтобы услышал. Если вообще слушал.
Тесс подталкивает меня плечом.
– Знаю, Рид иногда ведёт себя как придурок, но сегодня не его вина. Он всегда немного бесится после звонков Донора Спермы.
Наверное, она права, но последние два месяца Тесс только и делает, что ищет оправдания брату.
– Дело не в том, любит он меня или нет. С ним что-то происходит, и телефонный звонок тут не виноват. Что-то изменилось. Он изменился.
Я не понимала, насколько, пока не услышала, как он кричал на маму.
Тесс смотрит в пол.
– Давай, озвучь это, – говорю ей.
– Может, дело не в Риде.
Как она может строить из себя дурочку? Я видела, как Тесс, когда он в таком настроении, ходит вокруг него на цыпочках, будто пересекает минное поле.
– Так ты считаешь, что проблема во мне?
Тесс качает головой.
– Нет. Я не так выразилась. Я имею в виду, что, возможно, это ваши отношения изменились. Ты расстроена, так как Рид все время в зале, но он должен тренироваться больше, если хочет участвовать в бою в среднем весе.
– Это он решил перейти в средний вес, – напоминаю ей.
– Знаю. Я пыталась его отговорить. Но он думает, у него больше шансов участвовать в Абсолютном бойцовском чемпионате в среднем весе.
– Дело не только в этом.
Мы что-то упускаем. Прислоняюсь к стене и смотрю, как к пивному бочонку подходит следующий участник.
Не так я представляла себе празднование своей важной новости. Тянусь к телефону проверить время, думая, не слишком ли рано поехать домой. Но не нахожу его в кармане. В нем лишь бальзам для губ, ключи от дома и от машины Рида. Боже упаси, чтобы Рид носил с собой что-то еще, кроме телефона. Охлопываю куртку.
– Я потеряла телефон.
– Наверное, в машине, как и последние три раза. Мне надо в туалет, а потом я помогу тебе его найти.
Очередь в туалет насчитывает шесть человек. Я не могу ждать так долго.
– На нем все мои голосовые сообщения.
Тесс знает, что под всеми я имею в виду одно – последнее сообщение от папы. Вот почему полтора года я хожу с одним и тем же телефоном, хотя он едва держит зарядку.
– Готова поспорить, он в машине, – говорит она. – Не волнуйся.
– Я просто сбегаю и проверю.
Выхожу через заднюю дверь.
Вниз по холму и до улицы тянется каменная подпорная стена. Она отделяет мощеную дорожку от длинной подъездной дорожки. Спеша к ступенькам в конце дорожки, ведущим к улице, провожу рукой по неровному камню стены.
Рид припарковал машину напротив ступенек, и приходится повозиться, чтобы ее открыть. Ищу телефон на переднем сиденье и в зазорах центральной консоли.
Ничего.
Думай. Восстанови в памяти все свои действия.
Когда мы сели в машину, я кинула куртку на заднее сиденье. Телефон мог выпасть из кармана. Пролезаю между передними сиденьями и ищу на ощупь.
Ну же. Пожалуйста, будь здесь.
А если его здесь нет?
В груди все сжимается. Я не могу потерять папино сообщение.
В машине Рида полно всякого хлама – бинты для рук, боксерские груши, потные футболки и пустые бутылки из-под энергетических напитков. Его пахучая сумка из зала лежит открытой на полу. Роюсь в ней, пока пальцы не натыкаются на что-то прямоугольное и гладкое.
Коробка.
Достаю ее из сумки, ожидая увидеть пластмассовую коробочку вроде тех, что Рид использует в качестве аптечки.
