Замерев подле её номера, я нетерпеливо постучал. Затем, не дождавшись ответа, позвал:
– Открывай, это я.
Но и тут ответа не последовало, поэтому я, воровато оглянувшись, чуть-чуть помагичил с замком на двери, чтобы проникнуть внутрь. Стоило мне зайти в темноту комнаты, как глаза уловили лёгкий отблеск на стальном лезвии, что, мелькнув перед лицом, коснулось горла.
– Дорогой! – прошептала женщина, стоявшая рядом во тьме, – ну, ты совсем что ли? А если бы я тебя прирезала ненароком?
– Ну, ты же слышала, что это я.
Я осторожно пальчиками коснулся её руки, отводя лезвие от шеи в сторону.
– Просто ты не открывала, пришлось войти самому.
– Голос можно подделать, как и внешность. Не подделать только структуру манаканалов в теле, она у всех разная. Хорошо, что я прекрасно знаю твою и не имею привычки сначала бить, а потом спрашивать «кто».
– Я всегда знал, что ты не просто матёрая убийца, но и очень умная женщина, – польстил я ей.
– Вольдемар, ты пришёл только чтобы сказать мне это?
– Не только, – я мигом стал серьёзным, – вообще мне надо с тобой кое-что обсудить.
Ракаманка явственно зевнула, произнесла:
– А оно не могло подождать до утра?
– К сожалению, нет, – дело весьма срочное. И мне надо, чтобы ты прошлась со мной.
– Ну ладно, иду, – нехотя произнесла Ясула.
Щелчок пальцев зажёг светильники на стенах, осветив достаточно спартанское убранство номера. А сама ракамакская шпионка в тонкой полупрозрачной ночнушке продефилировала к кровати, небрежно бросая зажатый в ладони кинжал на небольшой столик с трюмо. Нагнулась, доставая одежду со стула, отчего тонкая ткань натянулась на нижних девяносто, и я невольно сглотнул, прикипев к ним взглядом. Настолько идеальными были формы женщины.
Вот ничего не могу с собой поделать. И вроде видел её голой не раз и не два. А каждый раз, как в первый раз. Не могу себя заставить не пялиться. И она, чертовка, об этом прекрасно знает. И специально дразнит. Особенно теперь, когда нельзя.
«Надо быстрее жениться, – подумал я, – иначе это становится невыносимо».
Не выдержал, отвернулся, дожидаясь, пока она оденется. Благо, она делает это по-военному быстро и чётко, поэтому уже через минуту я услышал заветное «Готово!» и, повернувшись к ней снова, быстро оценил удобный костюм. Кивнув одобрительно, позвал за собой.
Чем десять раз говорить, лучше один раз показать. Я привел её на то место, где обнаружил начало подземного хода, и под её внимательным взглядом снова наложил заклинание проницаемости.
– Нашёл-таки, – проследив за моими манипуляциями, усмехнулась женщина.
На что я, взглянув на неё, уточнил:
– То есть я прав. И этот тайный ход – ваших рук дело?
– Ну, а чьих ещё? – пожав плечами, спокойно ответила Ясула, – не через ворота же нам ходить.
– Понятно теперь, как ты незаметно появлялась и исчезала с территории, – с некоторым укором произнёс я, покосившись на замершего на стене часового, с любопытством разглядывающего нас.
Махнул ему рукой, чтобы не отвлекался и нёс службу, как положено. Снова повернулся к Ясуле.
– Это, кстати, реальная дыра в безопасности, надо подумать, как от такого защититься. Но ты не совсем угадала. Нашёл ход не я, а три студента-первокурсника, которые свиснули у нас ледяную гончую и через этот ход вывели её наружу, и отпустили.
Сказав это, я уставился на ракаманку, ожидая реакции, но та, вопреки моим ожиданиям, не стала делать виноватое лицо, а наоборот, заинтересованно переспросила:
