Схватив кроссовок, я опять побежала вперед, как безумная, вертя головой, в поисках девушки.
Забежав в какую-то непроходимую чащу, я заметила под кустом рыжий холмик и медленно пошла к нему.
– Пудинг? – позвала я пса. – Эй, малыш…
Пес никак не отреагировал на меня.
Я подошла еще ближе, отодвигая в сторону ветки с набухшими почками, и едва сдержала крик, увидев разорванное собачье брюхо с лежащими рядом внутренностями. Кровь еще даже не успела свернуться и продолжала вытекать из бездыханного тела на еловую подстилку.
Я упала и приземлилась на задницу, не отрывая испуганного взгляда от убитого животного, которое буквально пятнадцать минут назад бодро вышагивало впереди нас.
К горлу подступил ком тошноты, но я проглотила его, понимая, что мне срочно нужно найти Лизу и немедленно убраться из этого леса.
На лоб капнуло что-то теплое и скатилось по переносице, неприятно щекоча кожу. Я коснулась лица, стирая эту каплю, но когда убрала руку и обнаружила на пальцах кровь, медленно подняла голову вверх.
На высоком дереве висело выпотрошенное тело моей новой знакомой, подвязанное за горло зеленым собачьим поводком. У нее была порвана одежда, перепачканная грязью и кровью. Голова девушки была склонена на бок, и на лице виднелся застывший ужас.
Я почувствовала, как по лицу потекли слезы. Я не могла поверить, что этот весь ужас происходил со мной на самом деле.
Из рук выпал кроссовок, и я завертела головой, в поисках того, кто мог сделать подобное с беззащитной девушкой и ее собакой. Сознание разрывалось на части и вопило «беги», а я, прикованная к земле страхом, не могла сдвинуться с места.
Каркнула ворона и села на висящий девичий труп. Птица повертела головой и начала выклевывать Лизке глаза, клацая клювом.
«Беги, если не хочешь быть следующей», – снова шепнуло сознание, и я сорвалась с места.
Я бежала быстро, не разбирая дороги. Встречающиеся по пути ветки хлестали меня по лицу, оставляя горящие отметины, но меня это не останавливало. Я неслась прочь из леса, не желая останавливаться или оглядываться, боясь быть настигнутой кровожадным зверем.
Когда я выбежала на поляну и понеслась к воротам дома, уже садилось солнце, окрашивая небо в багровый цвет.
Забежав за калитку, я захлопнула двери на затвор и упала на них спиной, восстанавливая дыхание. Только через пару минут я заметила, что двери в дом распахнуты настежь.
Я сделала шаг вперед, потом еще один и еще, а когда поднялась по ступеням и вошла в коридор то замерла, разглядывая разгром и четыре кровавые царапины на стене – тот, кто это сделал, будто хотел, чтобы я их увидела.
Толкнув дверь, которая вела в гостиную, я, первым делом, увидела перевернутую вверх дном мебель, а потом, среди всего этого хлама, увидела руку.
Сердце пропустило удар и остановилось, а я, не зная ни единой молитвы, просила бога, чтобы там оказалась не тетя Нина. Только бы не она!..
Медленно, с застывшими на глазах слезами, я обошла перевернутый стол и увидела окровавленный изуродованный труп женщины, которая меня приютила. Ее лицо превратилось в кровавое месиво, а тело было разодрано так, будто его рвали когтями и зубами. Заживо…
Из моего рта вырвался жалкий писк, и я рухнула рядом с телом на колени, больно ударившись спиной об угол стола. Градом полились слезы из глаз, дыхание прерывалось, грозясь и вовсе остановиться. Страх и паника дружно схватили меня за глотку, не желая отпускать.
