Преступление в Блэк-Дадли - страница 42

Эббершоу кивнул:

– Да. Мистер Бенджамин Долиш – лишь одно из его имен. – Помолчав и подумав, он продолжил с бо́льшим энтузиазмом: – А теперь вообразите преступного гения этой банды: человек с высочайшим интеллектом, который, вместо того чтобы стать дипломатом, пошел по кривой дорожке и стал преступником. Очень важно, чтобы именно этот человек мог в случае чего не попасться полиции.

– Продолжай. – Мегги прижалась к нему покрепче.

Теперь голос Эббершоу был еле слышен, но в тишине он звучал напряженно и пылко.

– Его нужно любой ценой держать как можно дальше от банды. Так почему бы не позволить ему жить где-нибудь в глуши под личиной безобидного ветерана, регулярно поправляющего здоровье в дальних поездках, куда он отправляется на своей развалюхе, но на самом деле в это время он меняет свою внешность и на несколько часов предстает совершенно другим человеком? Понимаете, у него не один облик, – объяснял Джордж, – а несколько, каждый из которых подходит для конкретной цели. Когда нужно оценить беглым взглядом контору управляющего неким банком, он становится респектабельным домовладельцем из пригорода, желающим открыть счет. Когда нужно допросить сторожа, появляется страховой агент. Когда нужно сблизиться с клерками, с ними знакомится городской кутила-весельчак. Но как только цель достигнута, все эти личности как будто испаряются, сливаясь с образом тихого старика-инвалида за рулем смехотворной колымаги.

Мегги оцепенела.

– Полковник, – прошептала она.

– Да, – пробормотал Эббершоу. – Я убежден в этом. Он был вдохновителем, Долиш – организатором, а исполнителями – тщательно обученные люди. План преступления должен был быть на бумаге, – заметил он, – иначе полковнику пришлось бы видеться с бандой лично и тратить много времени на разъяснения. Тогда как было бы гораздо лучше им не знать его, а ему – их. Знаете, – вдруг продолжил он, – чего Долишу приходится остерегаться больше прочего? Обмана. Планы старика Кумба наверняка ценились на преступном рынке. Любая группировка могла бы заполучить их, заплатив ему сполна; вот почему, как я уже сказал, Кумба поместили сюда в качестве пленника, чтобы свести к минимуму любую опасность. Осмелюсь предположить, что ему случалось встречаться хоть с кем-то из членов банды, лишь когда Гидеон и его помощник являлись в этот дом забрать готовый план преступления либо обсудить следующий. Ради таких случаев Кумб упрашивал Уайетта устроить вечеринку, чтобы скрыть присутствие неких лиц, которые могли бы заинтересовать полицию. – Он остановился и вздохнул. – До сих пор почти все, что я говорил, соответствовало истине, но я допустил одну фатальную ошибку.

– И это… – Голос девушки дрожал от волнения.

– Роковой ошибкой было то, – серьезно произнес Эббершоу, – что я принял Долиша за члена банды Симистера. Симистер – мошенник, о котором веселых историй ходит столько же, сколько и невеселых, но над Эберхардом фон Фабером никто никогда не смеется. Он, вне всяких сомнений, самый известный и самый отвратительный злодей, которого создала эта эпоха. И я отдал нас всех, включая тебя, в его руки.

Девушка подавила дрожь, но доверительно прижалась к Эббершоу.

– Но почему, – сказала она вдруг, – почему их план не сработал? Почему полковник не передал Долишу документы?

Эббершоу пошевелился.

– У них бы все получилось, если бы не предательство. Полковник, должно быть, в обход своих охранников – Уитби и дворецкого – связался с бандой Симистера и о чем-то с ними договорился. Можно только предполагать, но, вероятно, планы полковника никогда не выносились за пределы дома, и предложение, сделанное Симистеру, звучало так: «Я продам схемы, если вы сможете забрать их, не вовлекая в это меня». Итак, Симистер нанял нашего друга мистера Кэмпиона, чтобы тайком проникнуть в компанию Уайетта, не будучи узнанным Долишем.