– Охотно, – сказал Гастон, но….
– Я тебя не отпускаю. Ты поужинаешь со мной. У меня сегодня подают заднюю часть лиможского козлёнка, а за трапезой ты мне расскажешь о последних светских сплетнях.
И когда племянник сделал вид, что снова хочет извиниться, дядя воскликнул:
– И не вздумай мне рассказывать, что ты обещал своим знакомым пижонам присоединиться к ним в ресторане. И ты не ужинаешь сегодня с твоей принцессой, так как вы, по твоим словам, безоговорочно расстались. Следовательно, ты ужинаешь со мной. А, тем временем, приготовься выслушать серьёзную речь.
– Да нет, я не собирался никуда уходить и пребываю в превосходном настроении для трапезы.
– Тогда, начну без преамбул. Ты хочешь стать судьёй… это похвально, но этого явно не достаточно для достижения этой цели. Необходимо, чтобы ты женился.
– Никаких проблем! Я не испытываю к этому отвращения.
– Хорошо! Даже восхитительно. И я тебя поздравляю с тем, что ты стал столь сговорчив на эту тему. Неделю тому назад, когда я говорил с тобой о браке, ты вставал на дыбы, как непокорная лошадь. Правда, в то время ты был под опекой. Твоя Джулия прожужжала тебе все уши своими интриганскими россказнями невесть о чём, ты был слеп, но я терпеливо ждал, потому что я не просто твой дядя, а пирожное, десерт. Но сейчас я больше не шучу. Ты собираешься перешагнуть порог тридцатилетия, мой дорогой. Это некий момент истины. Чуть позже ты стал бы находить тысячу причин, чтобы оставаться мальчиком, а не мужчиной, и это как раз то, чего я тебе не позволю. Я хочу наследников. У меня есть ты, но этого мне не достаточно. Мне нужны маленькие Дарки, которые бы смогли возглавить суды двадцатого века. Твой прадед председательствовал в суде, руководил им до Революции. Я… я буду руководить им сейчас, но я уже слишком стар чтобы, чтобы достичь вершины. Мне бы хотелось, чтобы эта цепочка поколений не прерывалась никогда. И только это меня сейчас заботит.
– Почему бы вам самим не заняться этим делом, мой дядя?
– Ну-ну! Не надо было бросать мне вызов. Если ты останешься таким же упрямцем, как сейчас, мне действительно придётся жениться, у меня непременно будет пол-дюжины мальчиков… И тогда, мой прекрасный друг, прощай твоё наследство!
– Ну и ладно! – Произнёс Гастон тоном незаинтересованного племянника.
– Не пренебрегай так легкомысленно этим. Оно будет достаточно приличным, это моё наследство, а ты, должно быть, уже получил приличные дыры в своём бюджете, которые нужно затыкать. Давай, скажи мне искренне, сколько ты проел капитала с тех пор, как получил наследство твоего отца?
– Двести тысяч…. Возможно, немного больше.
– Или намного больше. Д’Орсо очень дороги. Но я допускаю правдивость твоей цифры в двести тысяч. У тебя, следовательно, остаётся едва лишь тридцать тысяч ливров ренты. Следующая остановка поезда, в котором ты едешь, это приют для бедняков через пять или шесть лет… или Австралия, Калифорния и другие вынужденные места для экспатриации неудачников из Франции. Моим доказательством служит суровая логика жизни. В настоящее время ты ещё обладаешь брачной ценностью. Ты молод, не глуп, неплохо сложен, тебя считают богатым и знают, что ты позже унаследуешь всё моё состояние, но я тебя предупреждаю, что ты не будешь стоить ничего уже через пять лет, так как у тебя не будет больше ни одного су, а я, утомлённый ожиданием, женюсь. Так что тебе придётся искать себе в пару богатых и… горбатых девушек. Приятная перспектива!
