Иначе обстоит дело при характеристике остальных признаков объективной стороны геноцида.
Насильственное воспрепятствование деторождению как деяние может выражаться в совершении виновным самых разнообразных действий с целью недопущения рождения детей у представителей той или иной демографической группы. В литературе высказана позиция, согласно которой это деяние может проявляться в проведении против воли женщины искусственного прерывания беременности.[115]
В практике международных трибуналов стерилизация и принудительное прерывание беременности также расцениваются как геноцид по признаку воспрепятствования деторождению.[116]
Однако прерывание беременности без согласия потерпевшей является одним из указанных в ч. 1 ст. 111 УК РФ признаков умышленного причинения тяжкого вреда здоровью. И вряд ли в этом случае может идти речь о конкуренции более специального признака – ибо эти признаки (т. е. причинение тяжкого вреда здоровью и воспрепятствование деторождению) являются альтернативными признаками одного и того же состава преступления. Исходя из правил квалификации преступлений, в данном случае конкуренция отсутствует, а прерывание беременности должно расцениваться как частный случай причинения тяжкого вреда здоровью.
Аналогичным образом обстоит дело и с такими видами насильственного воспрепятствования деторождению, как насильственная кастрация и стерилизация представителей демографической группы,[117] ведь утрата способности к деторождению вследствие утраты репродуктивных органов также расценивается в отечественной уголовно-правовой традиции как разновидность причинения тяжкого вреда здоровью потерпевшего.
Следовательно, рассматриваемый признак объективной стороны геноцида (по российскому уголовному праву) может быть самостоятельно вменен при условии, что насильственное воспрепятствование деторождению не связано с причинением тяжкого вреда здоровью представителям демографической группы.
Действительно, ведь в конечном итоге, как это ни цинично, самый «радикальный» способ воспрепятствовать деторождению – это убить человека той или иной демографической группы.
Таким образом, под насильственным воспрепятствованием деторождению как самостоятельным проявлением геноцида надо понимать иные способы, не связанные с причинением тяжкого вреда здоровью. Примерами их могут быть:
1) недопущение сексуальных контактов между представителями одной и той же демографической группы (при раздельном содержании мужчин и женщин) – именно этот способ геноцида был использован нацистами в отношении еврейского населения, заключенного в годы Второй мировой войны в концентрационные лагеря;[118]
2) запрещение браков между представителями одной демографической группы и установление «силового контроля за рождаемостью»;[119]
3) химиотерапевтическое либо медикаментозное подавление половой функции у представителей демографической группы, имеющее обратимый характер (необратимая утрата половой функции также должна расцениваться как разновидность тяжкого вреда здоровью).
Принудительная передача детей – деяние, имеющее место при передаче детей в иную демографическую группу, при которой передаваемый ребенок утрачивает демографические свойства, присущие его родителям. Речь, скорее всего, должна идти об утрате тех свойств, которые не передаются по наследству, – т. е. этнической, национальной или религиозной принадлежности. Представляется, что сам факт передачи детей в иную расовую группу не может лишить ребенка унаследованных им расовых черт.
