– Нашелся! – раздался радостный вопль. – Вот же он, лежит на тумбочке!
– Как на тумбочке? – ахнула Люся.
– В ней свечи хранятся. Ты, наверное, перед тем, как за ними полезть, положила на нее перстень, а потом забыла о нем…
– Это на меня не похоже, – с сомнением протянула Люся. – Я, может, и не девочка уже, но склерозом пока не страдаю…
– Люсик, ты у меня как девочка, – промурлыкал Иннокентий. – И память у тебя соответствующая… Девичья.
Люся сразу растаяла и довольно прожурчала:
– Как хорошо, что камень нашелся, а то так было неприятно подозревать близких людей… Хотя, честно говоря, на вас, мои дорогие, я даже не думала…
– Мама, а ты не желаешь извиниться перед Емельяном? – строго спросила Тоня, взяв своего кавалера под руку (сначала его пришлось оторвать от тарелки) и выводя его в прихожую. – Ты огульно обвинила человека…
– Вот еще! Перед бомжами я не извиняюсь!
– Мама, Емельян пришел со мной, и, оскорбляя его, ты тем самым оскорбляешь и меня, свою дочь.
– Будешь знать, как связываться…
– Мама, еще одно слово…
– Ну, хорошо! – Люся насупилась и не столько проговорила, сколько прошипела: – Проссстите.
– Извинения приняты, – с достоинством молвил Емельян. – А теперь позвольте откланяться.
– Да, мы пойдем, – сказала Тоня.
– А ты, доченька, куда? Останься! Нас еще десерт ждет – пирожные, я сама испекла…
– Нет, мама, мы пойдем. Все было очень вкусно, спасибо и до свидания.
– Да, еда была выше всяких похвал, – заметил Емельян. – Прощайте.
Они вышли за дверь. Ступили на лестницу. Сделав шагов пять, Тоня не выдержала – остановилась и выпалила:
– Так что же? Кто стащил кольцо?
– А вы разве сами не поняли?
– Соня?
– Почему Соня?
– Ну, во-первых, из-за гадания…
– Тонечка, – с укором протянул Емельян, – и вы туда же? Неужели вы, такая образованная и прогрессивная девушка, верите в подобную ерунду?
– Я нет, а вот Соня… Возможно, расплывшийся в форме мешка воск натолкнул ее на мысль о краже. К тому же именно она настаивала на том, что перстень не украден, а всего лишь утерян…
– Нет, она только поддержала эту мысль. А высказал ее?..
– Иннокентий, – припомнила Тоня.
– Он и является вором.
– Не может быть!
– Почему же, душа моя?
– Но он же… Любит маму!
– По-моему, он так любит себя и деньги, что на вашу маму ему, как бы это помягче выразиться…
– Я поняла, – заверила его Тоня. – И, знаете, мне сразу показалось, что в нем много фальши. Да и вообще… Уж очень скоропалительным был их так называемый брак. Сегодня познакомились, назавтра она его в гости пригласила, а послезавтра они уже начали вместе жить.
– Я помню, вы рассказывали мне об этом. Я еще тогда удивился (зрелым людям такое поведение несвойственно), а сегодня, когда ваша матушка принялась хвалиться своим бриллиантом перед незнакомыми и малознакомыми людьми, я понял, почему Иннокентий сделал ей предложение. Очевидно, когда он впервые пришел к вам в дом, Людмила вот так же, как сегодня, вытащила свое сокровище и не только продемонстрировала, но и обозначила его цену (как я подозреваю, сильно завышенную). Иннокентий, всю жизнь мечтавший о безбедной старости, а пуще – о классной машине, понял, что Люся с ее бриллиантом – это его шанс. Думается, он не собирался ее грабить, надеялся уговорить продать бриллиант, а на вырученные деньги купить себе автомобиль. Но Люся с камнем расставаться не пожелала, и Кеше ничего не осталось…
– Но почему вы ничего не рассказали ей?
