Сидевший в клетке напротив, лиловый попугай его превосходительства как будто разделял всеобщее недовольство нежданным визитом. Он беспокойно бился о решётку и время от времени яростно кричал, как бы требуя немедленно избавить его от общества разодетого франта.
Когда Джон Уайт и сопровождавший его сэр Уильям появились в комнате, незнакомец попытался встать со своего места, но губернатор жестом остановил его. Мужчина покорно вернулся в исходное положение, и Уайту на секунду показалось, что сделал он это с чуть большим трудом, чем потребовалось бы обычному человеку.
Его превосходительство и сэр Уильям расположились напротив гостя, и губернатор поймал глазами негра, застывшего на лестнице. Уайт сделал ему жест, слуга кивнул и поспешно удалился. Тогда Уайт повернулся лицом к посетителю и заговорил:
– Итак, раз уж вы пришли ко мне в такой час, полагаю, в представлениях с моей стороны нет нужды. Но я, к сожалению, пока ничего не знаю о вас.
Гость выдержал паузу, будто всматриваясь в лицо собеседника. Это заставило губернатора поёжиться. Он переглянулся с сэром Уильямом, но призвать старого друга на выручку не успел – незнакомец прервал молчание:
– Меня зовут Томас Нэш. Рад познакомиться с вашим превосходительством.
– Что ж… Ну а это мой близкий друг и, в некотором роде сослуживец, сэр Уильям Хоули, – Уайт указал на сидящего рядом грузного мужчину.
– Приветствую вас, – холодно отозвался Хоули.
Посетитель бросил быстрый взгляд на Хоули, едва заметно кивнул, и вновь обратился к губернатору:
– Ваше превосходительство, я могу поговорить с вами наедине? Дело, порученное мне, стоит особняком от всех прочих и должно храниться в тайне.
Джон Уайт рассмеялся:
– Мистер Нэш, послушайте, такие как вы приходят ко мне на каждой неделе и каждый раз их дело – самое важное дело на всей земле. Так что если…
– …Тем не менее, в данном случае речь идёт кое о чём особенном, – оборвал его Томас. – Смею сообщить, что я действую по личному распоряжению его светлости герцога Бофорта.
Сэр Уильям изменился в лице. Его физиономия теперь выражала нечто среднее между страхом и гневом. Губернатор Уайт перестал улыбаться. Тон, с которым он продолжил свою речь, стал куда более вежливым:
– Что ж, мистер Нэш, в этом случае вы должны немедленно приступить к изложению сути дела. Если вы доверяете эту информацию мне, то я ручаюсь, что вы можете без опасений доверить её и светлейшему сэру Уильяму.
Нэш с недоверием посмотрел на Хоули, который всем видом попытался показать, что он – человек, достойный хранить секреты любой степени важности. Надо сказать, в этом стремлении он немного перестарался, и оттого незнакомому человеку показался бы куда более подозрительным, чем был на самом деле.
– Хорошо, если вы настаиваете, – вздохнул Нэш, – потому что времени у нас мало. Вы, конечно, слышали об испанском «Платоне»?
– Платон, если мне не изменяет память, был греком, а не испанцем, – вставил Хоули.
Нэш зловеще ухмыльнулся, и сэр Уильям быстро понял, что ему не стоило говорить этого.
– Я говорю не о философе, а об испанской королевской экспедиции. Хотя, если взглянуть с другой стороны, Платон тоже может иметь к ней отношение.
– Экспедиция испанцев… Полагаю, я знаю, о чём вы. По слухам, они вкладывают в неё десятки тысяч, пытаясь найти мифические сокровища. Ха! Эти католические болваны, верно, думают, что в итоге их затраты окупятся, – произнёс Уайт.
