Отразились на Чарлстауне и события, произошедшие здесь более восьми лет назад, и городок, казалось, так до сих пор и не сумел оправиться после сокрушительного удара, нанесённого испанцами в конце января восемьдесят четвёртого. В тот злосчастный день кубинский корсар16 Хуан де Аларкон пришёл на Нью-Провиденс, чтобы совершить акт возмездия над английскими приватирами17, топившими и грабившими испанские торговые суда, используя Чарлстаун, как базу и отправную точку, откуда они и совершали свои набеги. Не в силах противостоять организованному и хорошо подготовленному рейду, поселение быстро сдалось, и в результате было разрушено до основания. Большинство строений испанцы сожгли, а живших в них людей, среди которых было множество женщин и детей, либо убили, либо взяли в плен и угнали в Гавану. Не удалось избежать горькой участи даже тогдашнему губернатору Кларку, служившему офицером у Кромвеля18 – его заковали в цепи и отдали в распоряжение инквизиции, где Кларк подвергся бесчеловечным пыткам и в конечном счёте был заживо сожжён.
Возможно именно благодаря своей сложной судьбе и некоторой отчуждённости от цивилизованного мира, восстановленный спустя несколько лет из пепелища Чарлстаун, как и в прежние годы, вновь оказался облюбованным пиратами и прочим, сомнительного происхождения сбродом. Занимаясь не самыми пристойными видами заработка, люди такого сорта всегда находились в поиске тихих уютных пристанищ, где можно было спокойно и безопасно перекантоваться вплоть до следующего выхода в море.
Очевидно, что хорошим отношениям воров и убийц с Багамскими островами способствовала и местная власть, а точнее – её практическое отсутствие. Формально, конечно, здесь жил и работал губернатор Кадваладер Джонс, уроженец западного Уэльса, низенький, щуплого сложения пожилой человек. Но дело было в том, что общения с нечистыми на руку личностями он не только не чурался, но скорее наоборот, всячески искал подобных знакомств. С точки зрения долга и в глазах горожан, действия и политика Джонса были очень даже мудрыми – защитить себя самостоятельно колония не могла, постоянного присутствия английских военных кораблей на островах также не наблюдалось, а значит, особенно учитывая печальный опыт восьмилетней давности, губернатор просто обязан был придумать какой-нибудь выход. Тут-то и пригодились морские разбойники – пока они были в гавани, их суда охраняли поселение от непрошеных гостей, и в результате довольными оставались все – как пираты, получившие таким образом надёжное укрытие, – так и колонисты, которым теперь становилось куда легче засыпать по ночам.
Но не одними только благородными помыслами об исполнении долга перед королём и его подданными существовал пронырливый Кадваладер. Вполне естественно, что он имел и личный интерес – выступая пайщиком и покровителем практически каждой отдельно взятой бандитской шайки, желавшей оперировать во Флоридском проливе и, как следствие, вынужденной базироваться на Багамах, губернатор Джонс получал колоссальные проценты с любой, даже самой небольшой добычи, которая только подворачивалась пиратам. Подобные отношения, как и в случае с обороной гавани, опять же были выгодны обеим сторонам, хотя для рядовых работников ножа и топора выгода зачастую была сомнительна. В большинстве случаев, после раздела награбленного, от тех золотых гор, которые им удавалось захватить, проливая собственные пот и кровь, в конечном счёте оставались сущие гроши – большую часть доходов забирали Джонс и подельники – местные купцы и арматоры
