Лена встала в ступор. Вот это новости: Николай говорил о плохом самочувствии Лары, а теперь Лариса прикрывается работой. Уму непостижимо. Вы все уже должны быть здесь, рядом с сыном! В груди Елены сердце забилось так сильно, что она услышала стук где-то внутри, в голове. Никогда бы не подумала Лена, что бывает такое наплевательское отношение матери к собственному ребёнку.
– Они не приедут, – Лена закрывала за собой дверь.
– Как? Обещал же отец Вани… – у Ксюши вытянулось лицо.
– Он заболел, Лариса тоже чувствует себя плохо, – скрыла Лена правду, чтобы не огорчать дочь.
Всё. Мама ночью уезжает. Оксана опять останется одна. И Ваня будет один в изоляторе, и никто к нему больше не приедет. Сильнее всего Оксане было жалко мужа. Лежит там, одинокий, даже поговорить не с кем. И тут Ксюша сорвалась.
– Мамочка! Останься хотя бы на неделю! – зарыдала Оксана, обняв маму за пояс. – Не уезжай! Пожалуйста!
– Нет, ну ты видел? – Лариса негодовала. – Приезжайте ей…
– Нехорошо это, – ответил спокойным голосом Николай и развернул свежую газету. – Надо бы поехать, сына проведать…
– Коля! – Лара бросила складывать бельё. – Ты что такое говоришь? Надо думать логически. Во-первых, дорогой мой, если у него такое серьёзное заболевание, почему нас никто не оповестил из воинской части, где он служит?
Николай задумался. Отложив в сторону газету, встал с дивана и подошёл к окошку, заложив руки за спину.
– Во-вторых, Елена сказала, что ей разрешили посетить Ваню… Ну-ну. А то, что менингит опасен для окружающих, она это не учла… Улавливаешь мысль?
Николай обернулся, прислушиваясь к словам жены и размышляя на столь серьёзную тему.
– Что ты хочешь этим сказать?
– Ясное дело, что дело тёмное, – ухмыльнулась довольная Лариса. – Врёт! Нагло врёт! Таким, как они (родители Оксаны) соврать, что плюнуть! Скорее всего, Ваня подхватил грипп какой-нибудь. Ничего серьёзного. Вспомни, как он в детстве болел – несколько дней и бегает. Организм у него крепкий. Знаешь, у меня только один вывод – её дорогая Оксаночка испугалась оставаться одна с ребёнком, вот и просит, чтобы кто-нибудь приехал да помог. Ага, уже лечу. Сбросит на меня ребёнка. Вставай, мол, ночами, свекровушка, это же твоя внучка. Я сразу раскусила эту малахольную. Я предлагала ей остаться на год, чтобы помочь с ребёнком, она же заартачилась. А теперь тащись, Лариса Петровна, в поезде больше суток с больным сердцем. Да она просто издевается над нами! И ещё неизвестно, чем она там занимается, оставшись одна. В тихом омуте, как говорится…
– Ну, это уже перебор, – нахмурился Николай и включил телевизор.
– Откуда тебе знать, какая она? Наш Ваня – воспитанный мальчик, а эта – ни рыба, ни мясо. Вспомни, как её Ваня знакомиться привозил.
– Помню, – Николай тыкал пальцем по кнопкам пульта, переключая каналы.
– Ну, и? Сидит вся такая тетёха. Из комнаты не выходит. Ваня говорил, что она стеснительная, а по мне – дурочкой прикидывается, чтобы сыну нашему угодить. Надеюсь, у него глаза в скором времени откроются и…
– Ларис, это его жизнь…
– Это мой сын! И твой тоже! И я прекрасно знаю, что для нашего Ванечки лучше! Вот и пусть Елена сидим там и помогает своей дочке, если уж воспитала не так, как полагается!
