- Совсем сдурел, что ли? Ты что нарушил наше главное правило?
- А ты думаешь, я такими вещами шутить буду? Было один раз по пьяни, тогда, помнишь, после клуба, когда ты её бросил? В машине оставил все гондоны, а мне невтерпёж было, ясно?! Хотел трахаться, пьяный был, вот и потерял бдительность!
- Ну и что дальше? Ты уверен, что это твой ребёнок? - задавал он мне вопросы, о которых я старался не думать всё это время.
- В том то и дело, что не уверен… Ты же знаешь сам, она ещё та вертихвостка. Я ей прямо сказал, что хочешь сохраняй, хочешь нет, твоё право, но не женюсь и ребёнка не признаю. Дал ей денег, и сказал, что если надо дам ещё. Судя по её поведению, она была настроена на аборт.
- Ну, так она сделала аборт или сохранила, я что-то не понял?
- А я почём знаю, она больше не звонила и денег не просила, - оправдывался я перед Рустамом, отчего мне вдруг стало так паршиво на душе.
- В смысле не знаешь? Ты не понимаешь, что ли, что она может носить твоего ребенка, а ты и в ус не дуешь! Марат, ты, конечно, мой друг, но извини, форменная скотина!
- Эй, притормози-ка, а! Фильтруй базар, Рустам! Сам, вспомни, как с ней некрасиво поступил. Я от своих обязанностей не отказывался и прямо ей об этом сказал. Если не звонит - её проблемы. При условии, конечно, что она носит моего ребёнка, а это ещё нужно доказать…
И тут меня накрыло… Я вспомнил день, когда она пришла ко мне, а я чуть ли не взашей вытолкал её из квартиры. Злоба и гнев переполняли меня тогда, и я не ведал, что творю. Она была потерянная и одинокая, а я отвернулся от неё в самый тяжелый период её жизни. И ещё ждал, что после такого унижения она придёт и что-то попросит? Какой же я, придурок!
- Вот смотри, я был перед Олей не виноват, но она застукала меня с другой. Зная моё развратное прошлое, не поверила мне. Понимаешь, к чему я клоню?
- Нет… - потерянным голосом еле выдавил из себя я это слово.
Меня словно ударило что-то тяжёлое в грудную клетку и я стал задыхаться. Я только и мог что сидеть, жадно хватая ртом воздух, не в силах им надышаться. В спешке развязав галстук, который показался мне чуть ли не удавкой на шее, отшвырнул его в сторону, словно ядовитую змею.
- Ну, ты недоумок, брат! Объясняю для непонятливых на пальцах. Лариса тоже имеет свое не сильно невинное прошлое и говорит, что ты отец, и теперь ты ей не веришь. Дошло наконец?
Он всё говорил и говорил, а у меня мелькали яркие картинки воспоминаний перед глазами. Да она физически бы не смогла ни с кем быть. Мы и дни и ночи проводили вдвоем, после пар она сразу ехала ко мне. Секс незащищенный тоже был один раз, и всё могло быть. Зная Ларису, я понял только сейчас, как ошибся в том, что сделал. После той ночи на даче она не настаивала на продолжении наших отношений, не умоляла, не вешалась на шею. Как же я не видел очевидного?! Лариса бы никогда не пришла, если бы не была уверена, что ребёнок мой….
- Ты можешь стать папашей, - добил меня Рустам окончательно этой фразой. - И это, возможно, произойдёт скоро, месяца через два-три. Июль месяц на дворе, очнись, а ты даже не удосужился узнать, оставила ли она ребёнка.
- И что теперь делать… - не веря в происходящее, совершенно потерянно спросил его я.
- Как что, номер её домашний дай, я ей позвоню и всё узнаю. Думаем логически: сейчас лето, значит, по-любому и при любом раскладе она дома у родителей. Если сделала аборт, то в сентябре - учёба, а если оставила, значит академ пока взяла и на заочку потом переведётся. Элементарно, Ватсон!
