Прибежище подонков. Поглощение - страница 7

– О, нарисовалось красное солнышко! Поглядите на него, даже и не думает пробежаться для приличия.

Длинная, худая, сутулая фигура комбата первой батареи приближалась к месту построения.

– Товарищ старший лейтенант, может быть, вы ускорите шаг? Мы тут вас ожидаем, хоть бы вид сделали спешащего на службу военного – начальник штаба снова раздражался, наблюдая абсолютное безразличие.

Слова капитана подействовали, Кривошеев ускорившись через минуту оказался на одной линии стоящим с младшими офицерским составом.

– Ну что комбат, доигрался? – с ходу задал вопрос Крайнов.

– Ты в курсе, что у тебя ночью молодых поднимают и заставляют стираться старослужащие?

– Да откуда собственно тебе знать? Ты же спишь вместо того что б подразделением заниматься! – Командир дивизиона постепенно делался красным от гнева, выражая своё недовольство. Он встал напротив старшего лейтенанта, жестикулируя руками задавал один вопрос за другим:

– Что Вам помешало явиться на службу вовремя?

– Я допоздна занимался журналами батареи, нужно было исправить недостатки, на которые указал начальник штаба, в результате поздно лёг спать и проспал.

Кривошеев виновато косился на подполковника, ожидая новую порцию гнева. Поспешив перехватить инициативу в разговоре решил сам задать вопрос:

– Разрешите узнать фамилию, кто заставлял стирать вещи? Это была фатальная ошибка.

– Что?! – взорвался Крайнов.

– Это я должен задавать тебе подобные вопросы! Ты обнаглел что ли или переспал лишнего?! Крайнов уже задыхался от злости, его трясло, мало того что комбат не контролировал подчинённых он ещё задавал глупые вопросы. Взяв себя в руки, командир дивизиона ледяным голосом обратился к Кривошееву:

– Значит так, ставлю Вам задачу, провести расследование по поводу происшествия, все материалы к 18:00 у меня должны лежать на столе. Вам ясно?

– Так точно! – выдохнул комбат.

– Я Вас лично больше не задерживаю, идите, занимайтесь расследованием и не забудьте – личный состав не должен быть брошен, все запланированные мероприятия с батареей должны быть проведены согласно расписания и распорядка дня.

Кривошеев тут же отправился выполнять указания начальника испытывая некоторое облегчение от того что экзекуция была окончена. Офицеры стоящие в строю сопровождали уходящего осуждающими взглядами. Комбатом первой батареи, старший лейтенант Кривошеев был назначен два года назад и за весь период не проявлял себя с лучшей стороны. У Крайнова не было выбора кандидатов на данную должность, низкая зарплата вместе с высокой ответственностью делали свое дело, офицеры, не успевая поступать на службу, один за другим писали рапорта на увольнение. 2001 год стал особенно критическим, катастрофически не хватало кадров, молодые лейтенанты бежали из армии и удержать или заинтересовать их было нечем. В строю оставались единицы, да и то мало кого можно было назвать образцовыми. От безвыходности ситуации был назначен на должность комбата Кривошеев. Вновь назначенный комбат знал – что бы ни случилось, какое бы нарушение не произошло, как бы он ни выполнял свои обязанности, ему абсолютно ничего не грозит. При острой нехватке кадров никому и мысли в голову не придёт его уволить, поэтому по службе не особо напрягался. В армии среди офицеров такое отношение к своим обязанностям называлось «отбыть номер».

Развод закончился, солдаты занимались обучением на технике, как и было запланировано. Военная жизнь части продолжалась, наряд по столовой кружился как пчёлы, кто то на свежем воздухе чистил картошку, кто то выносил отходы. На заднем дворе хозяйственного блока прапорщик по прозвищу «Бацила» сидел на бревне срубленного недавно сухого дерева. В его руках вертелся обрубленный черенок от лопаты, это зрелище напоминало тренировку восточных единоборств. Черенок вертелся умело и быстро, чудесным образом описывая траекторию нарушая законы физики. Сам Бацила был небольшого роста, худощавый и жилистый, бритая голова и фикса делала его похожим на зэка, хотя в тюрьме никогда не сидел. Помимо внешнего облика уголовника у прапорщика был еще шипящий голос, когда он разговаривал с каким-нибудь солдатом, последний при разговоре впадал в гипноз. Бацила как кобра гипнотизировал свою жертву заговаривая с ней, солдаты испытывали при общении только страх и переставали соображать, поэтому при разговоре несли обычно чушь, которая очень злила прапорщика. Совершенно не ставилось целью вводить солдат в такое состояние, но внешность была слишком пугающей. Метрах в трёх от тренирующегося стояла походная полевая кухня покрытая сажей и грязью. Верхом на этой кухне с тряпкой в руках сидел Абубакаров, он судорожно оттирал грязь прилипшую с внешней стороны. Наказанный не был исключением, он жутко боялся Бацилу и мечтал только о том, что бы тот молчал и не заговорил с ним.