Читать онлайн Ника Лисицына - Прибывшая... Ведьма.

1. Часть первая. 1 Глава

Часть первая

1 Глава

- Можешь считать, что ты уволена, – эти слова я прокручивала в памяти, не имея возможности от них избавиться.

Как вообще такое возможно? Что мне делать дальше? За что?

Я шла по улице, не понимая, в чем причина моего глобального невезения и тянула вслед тяжелый чемодан.

В свое время, я отучилась на курсах бухгалтера и мечтала стать юристом, поступить в престижный ВУЗ, и, окончив, работать по специальности. А что в итоге? В итоге, устроилась в маленькую компанию, в которую меня взяли с моим образованием. Жить ведь на что-то надо. В институт, на бюджетное направление, поступить не получилось, пришлось пойти в юридический колледж, и жить в общежитии. И ладно бы просто, жить и учиться, но ведь за учебу все равно платить надо, поэтому, выход только один, заочное отделение. Кое-как договорилась, и мне выделили место в общаге, хоть такое и позволялось только очникам, но все же. А вот сегодня…

Проснулась, а у самой сердце не на месте, и такое ощущение чего-то неизбежного, не правильного. Быстренько собравшись на работу, тихо выскочила за дверь, чтобы не разбудить соседок и отправилась на остановку. Седьмой час утра, город только начинает просыпаться, а я уже опаздываю. Пока добиралась на автобусе до нужной мне остановки, вовсю костерила себя, что не сделала отчет раньше, ведь иначе, мне не пришлось бы сегодня так рано вставать и даже не позавтракав, спешить на работу. А все почему? Да потому, что в субботу проходил коорпоратив, разумеется, я на него не пошла, поэтому меня и попросили закончить пораньше, и не мешаться. Но я успела напомнить Льву Анатольевичу об обещании, выдать мне аванс, на что он отмахнулся и сказал подойти к нему в понедельник, не дело это разговорами о деньгах, портить ему такое хорошее настроение, и ушел. А мне оставалось только надеться, что в понедельник он снова не отправит меня куда подальше, потому что ему хорошее настроение, а у меня последний срок по оплате за жилье.

И вот подбегаю я уже к офису, и вижу, как оттуда выносят мебель и технику, погружая все в грузовые машины. Ничего не понимая, подхожу ближе к курившему у дверей грузчику.

- А что здесь происходит? Куда вы все увозите?

- Так куда в наряде написано, туда и увозим, а что происходит, спрашивайте уже не у меня, – стряхнув пепел, ответил мужчина.

- Так, а у кого спрашивать-то?

- Да у хозяина и спрашивайте. Вон он кстати, – кивнул головой на выходящего из офиса Льва Анатольевича, который с кряхтением выносил свой компьютер и погружал во внедорожник.

- Лев Анатольевич, здравствуйте. А что происходит? – подбегая, спросила у своего директора.

- А, Демидова? А чего так рано?

- Так я отчет закончить собиралась, в субботу же не успела, вот сегодня раньше и пришла. А…

- Отчет это хорошо, – перебил меня директор – Отчет это да…но, видишь ли, теперь он уже не нужен.

- Как так не нужен? Но почему? И куда вы это всё? – я обернулась посмотреть на уже отъезжающие машины, не понимая, неужели контора переезжает?

- А так Демидова, не нужен он теперь больше. Закрылись мы, – и стал садиться за руль.

- Что значит закрылись? Лев Анатольевич, подождите.

- Ну чего ты такая не понятливая Демидова? Обанкротились мы. О-бан-кро-ти-лись. Так понятней? Все, не мешай. Иди уже.

- Но постойте, а как, же деньги? – у меня поднялась такая паника, что я даже вцепилась в не закрытую дверцу автомобиля – Кто мне заплатит за работу? Вы же мне обещали. Лев Анатольевич.

- Что тебе еще не понятно? – злобно прорычал он - Сказано же, что фирма теперь банкрот. Всё. Больше нет денег. Можешь считать, что ты уволена. Убирайся,– сплюнув мне под ноги и оттолкнув от своей двери, он резко рванул с места. А я стою, не веря в происходящее, и не могу даже пошевелиться.

Вернувшись в общежитие, первым делом побежала к коменданту, к полной, не дружелюбной женщине, которая даже не захотела меня слушать, лишь сунула уведомление о выселении, и закрыла двери.

Что же мне теперь делать? – размышляла, вытирая с глаз слезы, пока собирала свои скудные пожитки – Мне ведь теперь и податься не куда. В родном городке никого не осталось. Отчим, после маминой смерти совсем с катушек слетел. Сначала домогался меня, а потом и вовсе по-пьяни дом сжег. Хотя и домогался, пока мать еще жива была, но делал это, пока та была на работе. Она медсестрой работала, и часто уходила в ночную смену. В эти дни мне приходилось сбегать из дома и ночевать у своих подруг. А на утро, когда мать возвращалась, этот урод ей высказывал, что я шастаю, где попало, совсем от рук отбилась. А мать и верила. Он ведь такой хороший, хозяйственный, и её любит, а на мои жалобы, все отмахивалась и говорила, что это все вздор. Что я сама вон, дома не ночую, а лазаю черти где, и нечего на мужа наговаривать. А после её смерти, мне вообще житья не стало. И после его очередной гулянки, где мне опять пришлось сбегать из дома, вышло так, что и возвращаться стало некуда. Дом сгорел, документы сгорели, отчим в больнице. О компенсации и речи быть не может. Сказали, что за неосторожное обращение с огнем, я еще и радоваться должна, что штраф не наложили. Благо соседи и знакомые помогли. Приютили на некоторое время, да и деньгами насобирали. Поэтому и ехать-то мне теперь некуда.

И вот иду по улице, тащу за собой чемодан, а в голове лишь слова бывшего директора. – Можешь считать, что ты уволена, - вот козел. Ну как так-то? Почему мне так по жизни не везет? Хоть ложись прямо здесь и подыхай. А кстати, здесь это где? Обернувшись по сторонам, поняла, что забрела в какой-то двор. Ох, ты ж блин. Мало мне проблем и неприятностей, не хватало еще и заблудиться.

Решила вернуться обратно. В глазах слезы стоят. Куда обратно-то? Ну, выберусь я из этого двора, а дальше что? И не придумав ни чего лучше, уселась на лавочку. Поплакав и пожалев себя любимую, уставилась в одну точку под ногами и старалась больше ни о чем не думать. Так сказать отрешиться от всего на свете. Быть может после этого, что дельное в голову взбредет. Просидев так некоторое время, устало вздохнула.

- Боже, как же я устала выживать в этом мире. Сил больше нет. И идти теперь тоже некуда, – прошептала, и на последних словах, вновь навернулись слезы на глаза. А боковым зрением заметила, легкую вспышку и серебристое сияние, прямо так, в воздухе. Решив, что у меня что-то со зрением, все-таки слезы льются непрерывным потоком, я повернула голову, и лишь крепче вцепилась в ручку чемодана, а на меня неслось,…да хрень какая-то неслась. В смысле, не хрень, но что-то подобное. Ведь зрение меня не обмануло. Это действительно было серебристое сияние, и вот оно-то, и приближалось ко мне со скоростью света. А когда достигло, я провалилась в…никуда.

Свет сменял тьму, а тьма сменяла свет. В голове все кружилось и вертелось, а потом резкий удар в грудь, от которого онемело все тело, и разлилась такая боль, что я потеряла сознание. А может и умерла. Потому, что лишь на долю секунды, успела заметить в этой круговерти мужчину, который всаживает в мою грудь нож.

2. 2 Глава

Приходить в себя было больно, и я вновь проваливалась во тьму. В очередной раз, приоткрыв глава, увидела старую женщину, которая что-то шепчет, и ее голос постепенно становится громче и меняет тональность. Поняла, что это не шепот, а какая-то песня. Снова тьма.

И вновь шепот, который словно зовет меня, а приоткрыв глаза, снова вижу эту женщину, и легкий окуривающий дым вокруг. Снова тьма.

Открыв глаза в следующий раз, почувствовала сильную боль, от которой уже мне самой захотелось потерять сознание и провалиться во тьму, но видимо не в этот раз. А старушка, заметив мое пробуждение, придвинулась ближе и стала что-то говорить, на не понятном мне языке. Я лишь отрицательно качнула головой, говоря, что не понимаю ее, но от этого движения, меня чуть не вывернуло, а в голове, словно бомба взорвалась, и я застонала. Женщина, нахмурившись, помотала головой и ушла.

Вернулась быстро, и слегка приподняв меня, стала вливать в рот какую-то гадость, но я и этому была рада потому, что во рту была такая пустыня, что даже горлу было больно. А когда я все выпила, она вернула мою голову на подушку, и ласково проведя ладонью по лбу, с улыбкой, что-то прошептала, после чего я уже провалилась в обычный сон.

Просыпаться мне не хотелось, но ничего не поделаешь. Открыв глаза, стала изучать помещение, в котором очутилась. Не больница. Определенно. Какой-то дом. Стены деревянные, из бруса, потолок тоже деревянный, кровать, на которой лежу, отделяет от остального пространства небольшой кусок ткани, привешенный на веревке, а за такой своеобразной ширмой, слышаться голоса.

- Ой, не знаю я, откуда она взялась, но видно сразу, не местная, – похоже на голос той женщины.

- Так зачем же ты притащила ее сюда? – а это уже мужской.

- А что мне оставалось делать? Бросать ее на том месте, где нашла? Нет, хороший мой, не для того я силы копила, чтобы просто так мимо пройти.

- Ты хочешь…

- Так стара я уже. Да и мы с тобой много раз уже говорили об этом. Устала я очень, Крам. Устала.

- Ты…решила…меня на неё оставить? – прозвучал горестный голос.

- Да милый. Будешь служить новой хозяйке.

Я определенно ни чего не понимала. Какой хозяйке, и, причем тут я. Да кто такой этот Крам? – завозившись в постели, я невольно дала знать, что проснулась, и штора в ту же минуту сдвинулась в сторону.

- Ну как ты дитя? – спросила старушка, поднося кружку с тем же не приятным питьем. Вновь выпив противный настой, задумалась. А как собственно я?

- Странно. Я думала, что умерла, но…- мой голос был похож на воронье карканье.

- Ничего удивительного, ты действительно успела побывать за гранью. Но я все-таки сумела дозваться тебя обратно.

- За гранью? Так это получается, что…- я скинула с себя одеяло и уставилась на свою грудь, обмотанную бинтами, – так это мне не привиделось?

- Боюсь, что нет. Но, ничего, теперь все хорошо. Скоро ты полностью поправишься.

- Где я? – задала интересующий меня вопрос – Почему не в больнице?

- Ох, дитя. Не знаю, что такое больница, но ты в моем доме. Я Стефания, ведьма. А тебя как величать?

- Мира, Мирослава Демидова, – шокировано уставилась на старушку, явно сошедшую с ума. Какая к чертям собачьим ведьма? И что значит, не знает что такое больница? Да что вашу мать тут происходит?

Она бросила на меня лукавый взгляд и, сказав, чтобы я одевалась и шла к столу, передала старенькое платье, и задвинула обратно шторку.

Не знаю, чем она меня лечила, но от ранения боли больше не было, и можно было бы подумать, что мне это все привиделось, но повязка говорила сама за себя. Да, боли в принципе больше не было, ощущалась лишь усталость и слабость во всем теле, поэтому надев на себя платье, я спустила ноги и аккуратно встала с постели.

Сдвинув шторку, сделала несколько шагов, но ноги держали меня еще слабо, поэтому не упала только потому, что старушка оказалась очень сильной и быстрой, и успела подхватить меня под руку, а доведя до стола, посреди комнаты, усадила на лавку. Пока я осматривала дом, она суетилась у плиты.

Дом оказался небольшой. У входа, лавка, на которой стояли ведра и тазы. Недалеко два окна с открытыми занавесками, шкаф, комод, еще одна кровать возле печи, кладовая, стол, у которого были пристроены пара лавок и мой закуток, в котором я очнулась. Вот и все. Но с кем старушка разговаривала, я так и не поняла. А тем временем, на столе уже оказалась каша, пирожки, варенье, мед и какой-то отвар. Мой желудок заурчал, давая понять, что хозяйка у него никудышная, потому как кормить его тоже надо. И схватив ложку, я стала быстро уплетать завтрак. А может и обед. Хотя не факт, и это может быть и ужин.