– Портфолио.
– Чего? – недоверчиво уставилась на одноклассницу.
– Просто смотри!
Маша открыла папку и обмерла. Её одноклассница, длинная, сутулая, с бледным лицом и реденькими волосами, красовалась на фотках размером с альбомный лист.
Она выглядела точь-в-точь как модели в журналах, из которых Маша вырезала фотографии и раскладывала потом по папкам: в одной были девушки, в другой юноши-красавцы, в третьей – дома, улицы и предметы интерьера.
Больше всего Маше понравилась фотография со стройки: Алиса сидела прямо на земле, а вокруг – окурки, стекла, битый кирпич. Она казалась такой беззащитной – в бежевом, голого цвета костюме с широкими штанами и узким горлом водолазки. Эта фотография так и просилась в Машину коллекцию, но Алиса была непреклонна: портфолио должно оставаться полным.
К Вячеславу Зайцеву, успешному модельеру, её отвела сестра. За спиной Алисы шушукались, завидовали. Ведь все знали, что моделью становятся только через постель. Но Алиса ни о чём таком и не знала, она прошла обучение в школе Славы Зайцева и всё чаще стала пропускать учёбу из-за показов, примерок, репетиций, гастролей.
Английский прошёл быстро и спокойно. Звонок ещё не прозвенел, но Ольга Олеговна уже отпустила ребят, попросив не шуметь. Они и не шумели. Может, устали к концу недели и четверти.
Нюта и Маша перешёптывались в предбаннике женского туалета. Сидя на широком подоконнике, рассматривали свои отражения в небольших зеркалах над раковинами.
– Блин, вы куда так быстро ушли? Я вас везде ищу, – в туалет влетела раскрасневшаяся Алиса.
– На кой мы тебе? – вяло отозвалась Маша, всё ещё обиженная, что не получила фотографию.
– У нас на следующей неделе просмотр претендентов.
– Каких?
– У кого у нас?
– В доме моды. Вы должны пойти.
– Алис, ты рехнулась, что ли? Мы ж не ты и не Верочка, ей вот в самый раз.
– Фу, нет. Я с ней не общаюсь. Девчонки, ну там главное рост, а дальше он сам выберет. Я подскажу, что делать надо.
Нюта и Маша переглянулись. Каждая хотела стать моделью, но боялась не соответствовать.
– Мань, а чё? Пойдём, хоть посмотрим, как оно там всё устроено.
В последней кабинке туалета зажурчала вода. Марина, не задерживая взгляд, прошла к раковинам. Она каждой клеткой чувствовала, как одноклассницы в сотый раз сканируют её сверху донизу и обратно. «Только бы не зацепили. Не хочу разговаривать». Пикник пикником, а в стенах школы свои законы.
– Марин?
«Блин, ну как всегда». Она вытерла руки о сетчатые колготки, подтягивая их.
– Ну?
– Пойдёшь моделью к Зайцеву? Хотя куда тебе? Ты ни ростом, ни лицом не вышла, – съязвила Маша.
Нюта ткнула подругу в бок, та ойкнула:
– Чё такого я сказала-то? Она реально коротыш!
Нюта снова ткнула Машу.
Марина уставилась на ёрзающих на подоконнике девочек – обида, злость и спасительное равнодушие за доли секунды сменили друг друга в одном неспокойном взгляде. Обошла Алису-каланчу и молча вышла.
Со звонком та тоже нырнула в коридор. А девочки вяло сползли с подоконника и, не торопясь, отправились на физику.
Субботу подружки прогуляли без малейшего стеснения. Втайне от одноклассников, со школьными рюкзаками (чтобы усыпить бдительность «предков») приехали на станцию Проспект Мира. Шли всего минут пять от метро, завернули за угол и остолбенели: перед ними оказался хвост километровой очереди. Сама по себе очередь была делом привычным. Но чтобы она состояла из одних красавиц – было немыслимо. Тут же шастали бритые наголо парни в чёрных дутых куртках с оранжевыми подкладками, под подошвами их армейских ботинок гулко отзывался асфальт. Такие обычно собирались в стаи и нападали то на темнокожих, то на творческую молодёжь. Скинов специально растили, чтобы шестерить, быть мясом в разборках. Шумные, агрессивные, безбашенные – никого ни во что не ставили. Время от времени они выбирали девушку из очереди, что-то ей тихо предлагали. После недолгих сомнений некоторые шли за ними – реальные быстрые деньги, вольная жизнь, которую обещали парни, оказывалась весомее сомнительного попадания в фотомодели. Другие девушки с оскорблённым видом возмущённо посылали парней на все четыре стороны.
