– Ну как Гюль-Гюль, у тебя дела?
Ахатовна усмехнулась:
– Нормально у меня дела, а почему спрашиваешь?
– Да так просто интересуюсь, по-соседски, – улыбнулась Миминур. – Как твоя дочь поживает? Я ее давно не видела…
– А что моя дочь? – удивилась Ахатовна.– Всё с ней в порядке.
– Ну как она с детьми справляется? – допытывалась соседка.
– Справляется, как все мы справлялись. – брякнула Гюль-Гюль. Ей совершенно не хотелось тратить свое драгоценное время на пустую болтовню.
– Ну так ведь она у тебя инвалидка, у неё одной ноги нет, ты бы ей хоть помогла с детьми.
– А я ей сразу сказала – детей не рожать, а она меня не послушалась, вот пусть мучается теперь..
– Так ведь дети – это счастье. – с укором объяснила Миминур. – Детей охота и здоровым и больным, куда деваться- то?
– Не рожать, вот куда деваться! – грозно ответила Гюль-Гюль. – Если ты больна – думай о себе. Надо жить для себя. Зачем лишние проблемы на себя наваливать! Знаешь, сколько с детьми проблем? Одни проблемы решишь, другие появляются. Вот у меня одна дочь и слава Богу двоих не родила. Одного ребёнка вполне достаточно. А двое детей столько суеты. Ужас!
Соседка Миминур огорчённо покачала головой:
– Да что ты такое говоришь, Гюль-Гюль? Разве о детях можно так? Зря ты дочери не помогаешь. Вот внуки вырастут – тебе они обязательно понадобятся!
– А я мастера вызову, если ремонт делать буду! Ты меня еще учить будешь? – прикрикнула Гюль – Гюль и, не прощаясь, засеменила по дороге.
– Эх ты! – протянула печально Миминур и ещё долго качала головой вслед соседки.
Ахатовна нагулялась от души. Вернулась через два часа домой.
«Как же хорошо жить в одиночестве! Куда хочу иду, куда не хочу не иду, что хочу покупаю, что хочу ем, ни за кем не ухаживаю, ни кого не спрашиваю – что он хочет. Красота, а не жизнь! Как похоронила мужа в 55 лет, так жизнь заиграла новыми красками. Свободнее стало дышаться. Никто не угнетает, никто не контролирует. Когда хочу встаю, когда хочу сплю. Никого не встречаю обедами и ужинами. Никого не обстирываю, не обглаживаю. Ни перед кем не прогибаюсь, не отчитываюсь, не извиняюсь…
Гюль – Гюль Ахатовна находила счастливые моменты в своем одиночестве. Для себя любимой открывала баночку с икрой и намазывала толстым слоем на батон. Следила за здоровьем, за внешним видом. Теперь появилось много времени, чтобы ходить по кабинетам специалистов, обследоваться на наличие каких – нибудь заболеваний. Деньги уходили на бесчисленное количество таблеток, мазей, спреев, ампул…
Одиночество не вызывало в ней тоску или печаль. Наоборот – спокойствие и умиротворение. Ей не было скучно самой с собой. Ей не о чем было говорить с людьми. Она и так знала слишком много об этом мире. Все, что ей хотелось – почитать молитву, прогуляться, просмотреть сериал по телевизору, купить лекарства в аптеке, новые вещи для гардероба и съесть вкусную булочку на ужин.
К вечеру подошла единственная дочь и подняла на третий этаж тяжелое ведро крупной картошки.
– Ты говорила, у тебя картошка закончилась. Я тебе специально самую крупную перебрала. – сказала заботлива дочь и поставила перёд ногами матери.
– Вынеси на балкон! – вместо спасибо потребовала мать. – Ты же знаешь, я ведро не подниму
Дочь послушно снова схватила тяжёлую ношу и, хромая, заковылала к балкону.
Мать к чаю не приглашала. Она не любила посиделки с дочерью и та это прекрасно понимала.
