Вот чего я не мог понять.
Единственное объяснение – кто-то пришёл и забрал их оружие. Кто-то, кто стоит против меня и хочет стереть с лица земли – неважно, каким способом. Кто-то, кто умеет скрываться и быть незаметным.
Если бы пострадавшие были вооружёнными, меня бы могли освободить досрочно уже через год, а то и раньше. Но кто-то хорошо постарался и скрыл улики, я отправиться на поиски правды не мог. Мешали решётки на окне и запертая дверь.
И я догадывался, кто стоит за всем этим.
Мы остановились у заброшенной бухты и тихо, без суеты сошли на берег. На корабле осталась половина команды. За Августом отправилось около трёх десятков человек. Каким бы сложным ни было задание, мы не могли оставить фрегат без присмотра.
Знаете, как сложно бывает абстрагироваться, когда боль и страх захватывают каждую частичку тела? Я знаю.
Я бывала во многих тюрьмах. Освобождала людей, осуждённых за убийство, своих конкурентов из других группировок, несовершеннолетних и пожилых. Умела вскрывать замки, хотя в Хели были профессионалы по этой части куда лучше меня. Я могла пройти мимо охраны так, чтобы меня не заметили, скрыться от луча света, если нужно – закрыть рот гвардейцу и держать до тех пор, пока Август не даст другой команды. Я могла перебраться через ворота тюрьмы, используя лишь две стрелы. Да, всё это безумно сложно, страшно и волнительно, но к этому я привыкла.
А таких тюрем не видела никогда. С нашего прошлого визита она изменилась до неузнаваемости.
От её ворот веяло ужасом и холодной усмешкой таких же холодных преступников с пустыми глазами. На некоторых лицах я видела огонь и жажду свободы, нерушимость и уверенность. У других – безразличную ухмылку. Но что ещё хуже – полную покорность и принятие.
Здесь отбывали свой срок в колонии строгого режима девушки и парни. К счастью, детей не было. Наверное, этого я бы просто не выдержала.
– Что делать? – шёпотом спросила я у Августа, стоящего по правую сторону от меня и внимательно вглядывающегося в ворота и в лица гвардейцев. Его лицо скрывала тень деревьев и ночная мгла, так что я могла распознать волнение капитана разве что по его учащённому дыханию.
– С минуты на минуту я получу данные. В полночь войдём внутрь, – он ни на секунду не оторвался от своего наблюдения.
– А вторая банда? – таким же тихим голосом, похожим на шелест дрожащих листьев, спросила я, боясь даже вздохнуть лишний раз.
– В это же время. Только они будут освобождать других людей. Постарайтесь не пересекаться с ними. Ни в коем случае! – последние фразы Август сказал так, чтобы услышали все. Команда кивнула, давая понять, что услышала приказ. Я поймала взгляд перепуганного Аполлона и постаралась улыбнуться, хотя нервы были на пределе. – Я получил информацию, – сказал Август через две минуты, которые показались мне вечностью. Он назвал восемь имён и распределил их между нами. Нас было по трое или четверо на каждого заключённого – в зависимости от того, насколько далеко камера от входа и насколько сильны наши навыки в этой сфере. Мне, по иронии судьбы, в напарники достался сам Август, Аполлон и Дриада. Капитан как-то странно мне подмигнул, чего я так и не поняла. Может, хотел извиниться за наш чудесный состав, который мне уж точно не по душе?
– Боишься? – шепнул Август, пока резал проволоку и привязывал канат, а я наблюдала за всем происходящим.
