Приговор академику Лузину
В 1936 году товарищу Сталину положили на стол проект решения Президиума Академии Наук СССР. В решении выносился по сути приговор "антисоветчику", "фашисту" и "врагу Советской науки" Николаю Лузину. Резолюция вождя на этом решении весьма любопытна, впрочем, к ней мы еще вернемся.
Николай Лузин – крупный, еще дореволюционный математик, основатель Советской математической школы, которую в свою честь он нарек "Лузитанией". Как же столь достойный ученый, академик загремел в Сталинскую записку?
Нынешние либералы тотчас объяснят – "дело Лузина" было сфабриковано, все показания выбиты и вообще это лишь очередная волна репрессий тирана Сталина. Что ж, 1936 год – время непростое, но так ли уж вымышлены были обвинения? Давайте разбираться.
Откроем газету "Правда" от 3 июля 1936 года. Вот она – крайне возмущенная статья математиков "О врагах в Советской маске". Да-да, это все о Николае Лузине.
О чем пишут коллеги? О сотрудничестве с Гитлером, в котором якобы обвиняли Лузина, по мнению современных либералов? Об оскорблении царского величества Сталина, как вторят им нынешние антисталинисты? Вовсе нет.
Статья приводит конкретные факты. Сухо, академично, ни единым словом не затрагивает религиозные заскоки или монархические идеи академика. О них мы тоже еще поговорим.
В статье только факты. Вот Лузин, конечно совершенно бескорыстно, пишет хвалебный отзыв на учебник амбициозного претендента на профессорство Успенского. И дает тому протекцию на занятие должности заведующего кафедрой.
А затем учебник попадает в руки настоящему ученому. И оказывается, что книжка пестрит грубейшими математическими ошибками. Итоговый вывод аттестационной комиссии: "ошибки в учебнике столь безграмотны, что составят позор не только профессору, но и толковому студенту".
Мелочь? Ой ли. Такие же липовые хвалебные рецензии получают от Лузина целый ряд "талантливых" ученых: Эйгес, Депутатов, Бессонов и другие. Независимые оппоненты пишут про их работы совсем другое.
Лузин и не скрывает, в разговорах с друзьями откровенно смеется над Академией наук. Говорит, что хоть эти "кандидаты" и не заслуживают степеней, но "пусть возвысятся" назло Сталинской науке.
Через своих друзей в издательствах Лузин активно публикуется сам и публикует соратников по школе. Над своими статьями он откровенно смеется, говорит что намеренно публикует полную белиберду и некрологи, лишь бы "задавить количеством".
Все мало-мальски важные и значимые результаты Лузиным публикуются только за рубежом. Работы его учеников выходят в Лондоне, Париже, Нью-Йорке. А Советским журналам по прежнему достаются "мемуары" и рассуждения о философии.
Лузин продолжает вешать себе на грудь открытия своих учеников. Одного из самых талантливых математиков его школы – Суслина – он выставит из столицы и не даст работать. А после скорой смерти раздавленного судьбой аспиранта присвоит его открытия "А-множеств" себе.
В статье также называется целый ряд монографий, написанных молодыми учеными. Но вот на обложке отчего-то красуется имя заслуженного академика Лузина. Как так выходит?
В статье не сказано большего. А ведь атмосферка в "Лузитании" еще та! Школа математиков образована по примеру масонских обществ.
