«У-у-у! Видеть его не могу», – она отдала обратно.
Толик непонимающе смотрел:
– Сдурела?
Лана отрицательно покачала головой. Это у молодых дело со временем не совпадает. А у старых не забалуешь. Как только бабули увидели рецепт, тут же было организовано лечебное питьё, чтобы вот прямо с утречка она начала пробовать этот настой. Для этих целей даже приобрели небольшой термос, вроде как для глубокого и постепенного запаривания.
Лана бабушкам не враг, поэтому, как и было оговорено, она выпила настой и теперь жутко хотела две вещи: в туалет и кушать. Нет не так: она хотела жрать, как стадо голодных бегемотов, о чём и сообщила Толику, уходя в санузел.
Больничный буфет её не впечатлил. Котлеты сухие, подливка вообще неаппетитная. Кое-как задавила голод толчёной картошкой, упавшей в желудок тяжёлым камнем, поспешно выпила зелёный чай, разбавляя тяжесть. С обиженным видом начала ковырять несчастную котлету, ожидая реакции желудка. И она не заставила себя ждать: утроба заурчала, забурлила, огласила окружающее пространство жалобными голодными переливами. Это добавило нотку в её настроение, и всё, плотину прорвало. Лана расплакалась, громко всхлипывая. Растерянный Толик то давал ей салфетки, то прижимал к себе, пытаясь успокоить.
– Ну, ты чего? Лана? Что случилось?
– Я кушать хочу! – пролепетала она. – А здесь всё невкусное.
Кажется, её трагедией прониклись все посетители буфета. Кто-то высказывался о качестве готовки, кто-то вспоминал былые времена, когда за кухней следили, и людей не кормили чем попало.
– Да нормально у нас кормят! Не слушайте её, – вставила буфетчица своё слово.
– У-у-у! Всех нормально кормят, а меня нет! – взвыла Лана на новой ноте, уткнувшись Толику в плечо.
– Лана, а что ты покушать хочешь? – отвлёк он её от жаления самой себя.
– Курочку жареную с корочкой и чесночком, но не сильно жирную, – бубнила она ему в плечо, чувствуя, что он быстро что-то набирает в телефоне. – Салатик: помидорки, огурчики, чуть-чуть масла оливкового и маленькие кусочки брынзы и сухариков, таких, чтобы хрустели, а не раскисли. И ещё сок хочу с мякотью. Бутерброды с ветчиной и тоненьким кусочком сыра, – она почти успокоилась и подняла голову.
Толик допечатал сообщение и отправил. Очередь заворожённо застыла, кто-то закашлялся:
– Блин! Это ж надо так вкусно рассказывать, я слюной подавился.
Лана недоумённо оглянулась.
– Что это было? – спросила она у Толика.
– Гормоны, наверное, – улыбнулся он ей. – У беременных так бывает. Я читал.
Народ понимающе хмыкнул. Буфетчица поцокала языком:
– Зайка, а какой сок ты хочешь? – спросила она у Ланы.
– Апельсиновый, – не задумываясь, ответила Лана.
– На вот детский. Здесь больше натурального. И вот тебе бутерброд, сейчас только нарезала, свежий.
– Спасибо, – Лана жадно вгрызлась в кусочек хлеба с колбасой.
– Вот! Никто не скажет, что ушёл от меня голодный! Тётя Таня всех накормит.
Они стремительно возвращались домой с заездом в магазин. Ну как без этого? Набрали всякого разного сока, к нему фрукты. Ну а вдруг? Мороженое, куда же без него. А дома! Только Лана вошла, с порога учуяла умопомрачительный запах жареной курицы с чесночком и специями. Довольный дядя Коля прям с порога потянул на кухню.
– Пойдём, Ланушка, пойдём. Наконец нормально поешь. А то что эти йогурты… Вода и есть вода.
И она пошла. А там! Чего там только не было: и салатик, и просто соленья, варенья, и бутербродов целая тарелка. А царицей на столе стояла, конечно, курочка с поджаристыми боками. Всё, Лана пропала. Хотелось всего и сразу. Из последних сил она сдерживала себя, чтобы есть небольшими порциями, стараясь не перенапрягать желудок. Вся честная компания в составе тёти Вали, дяди Коли, Толика и Гали умильно смотрели на неё и сами забывали есть.
