В дверях показался Майкл с неизменной сигарой в зубах, выпустил облако дыма, словно паровоз, прощаясь с вокзалом, и стал грузить в фургон ящики с напитками, пакеты с едой и ракетки для бадминтона.
– Майкл? – обратилась было к нему удивленная Эльза, но тот ответил, что это просьба Хадсона, и полез в кабину.
Поцеловав детей, она села рядом с Майклом, и фургон, раскачиваясь, скрылся за поворотом.
Эльза любила своих детей. Но после того как опора ее семьи – муж и заботливый отец Тони и Джин – не вернулся с войны, ей пришлось нелегко одной с детьми. Майкл, хотя и не испытывал особой любви к ним, все-таки был мужчиной. А в ее почти сорок так не хочется остаться одной, и она всеми силами держалась за эти отношения, хотя они все чаще приносили разочарование и боль.
Майкл придумал эту поездку к друзьям в соседний город, якобы по делу. Эльзе эта затея была не по душе: ей не хотелось оставлять детей. Но сегодня ей вновь пришлось согласиться с Майклом. «Ничего, – успокаивала она себя, – в следующие выходные поедем на пикник все вместе».
Проводив фургон, Тони поднялся в свою комнату на втором этаже. Бросил взгляд на единственное, закрытое жалюзи окно, из которого был виден дом напротив. Мальчик достал из шкафа самую дорогую для него вещь – фотоаппарат отца, который бережно хранил и поэтому редко им пользовался, и вышел из комнаты.
Спустившись вниз, в кухню, Тони застал Джин перед зеркалом. Девушка завершила макияж, и теперь вносила последние штрихи: выбрызгивала на себя остатки духов.
– Д-джин, обратился к ней Тони, – ты будешь к-кататься с-со мной на аттракционах?
В этот момент сквозь стеклянную дверь Тони увидел остановившийся перед домом автомобиль Томаса – молодого человека Джин. Тот вышел из машины, увидев Тони, улыбнулся, кивнул и поднял руку в знак приветствия.
– Тони, – сказала Джин, – не будь таким надоедливым, найди себе занятие!
– Но, Д-джин, м-мама с-сказала, что м-мы пойдем с тобой в п-парк развлечений! – едва сдерживая слезы, воскликнул мальчик: он просто не мог говорить от обиды.
– Тони, лучше займись своей математикой! – резко, в свойственной ей манере оборвала его Джин, – иначе тебя исключат из школы, и мое молчание тебе уже не поможет! Мама узнает обо всем, и тебе, конечно же, не поздоровится!
Джин выпорхнула из двери, они с Томасом сели в машину, и под звуки радостной музыки укатили, уже не думая о Тони.
Мальчик остался один. Он готов был разреветься от несправедливости. Но вместо этого сел на любимый велосипед и покатил в лес, который начинался сразу за домом.
Тони любил бывать в лесу. Здесь можно часами ни с кем не разговаривать и предаваться мечтам. В лесу прохладно и спокойно. Мощные стволы кедров, таинственная тишина, нарушаемая лишь пением птиц. Южный ветер раскачивает деревья, и они так умиротворяюще шумят над головой. Солнце, миновавшее зенит, еще высоко, но тени стали длиннее и чувствуется приближение вечера.
Тони ехал по тропе, пытаясь успокоиться. Въезжая в кедровую рощу, он услышал ружейные выстрелы – здесь, в краю лесов и гор, это было делом обычным. Мальчик продолжал свой путь, все более углубляясь в лес.
