в миску сметанки налила маленечко.
Рядышком с деревом миску поставила.
Кошка сама с того дерева слазила.
Всё чаще я грустен. Всё реже я весел.
Уже не пою беззаботных я песен.
И с завистью тайной на юных гляжу.
И в прошлом я счастье своё нахожу.
В тихой далёкой монашеской обители,
жили монахи смиренные жители.
Пили вино и молитвы читали
так они дни свои коротали.
Сено-сено-сенокос
лета славная пора.
Вышли в поле мужики
с самого утра.
Косы весело свистят,
пот течёт рекой.
Слепни жалят и шумят
прямо над тобой.
Ляжет свежая трава
на землю под косой,
солнце жарит так-что нам
хочется домой.
Полдень скоро и работать
нам уже не в мочь.
С поля надобно друзья
убираться прочь.
Речка манит в жаркий день
– Всё, шабаш! Айда!
На обед идти нам братцы
всем уже пора.
Кто моложе тот с разбега
в речку сам нырнёт,
а в воде усталость с потом
быстренько сойдёт.
В полдень жаркий отдыхаем
от земных забот,
под кустами едим кашу
молоко льём в рот.
Сено-сено-сенокос,
накосили сена воз.
Накосили, насушили
и свезли на перевоз.
Весною воздух напоён.
В её предчувствии природа.
И вот уже со всей земли
слетает зимняя дремота.
Средь талых мартовских снегов
ручей проснувшийся резвится,
и с маленьких лесных холмов
к реке разлившейся стремится.
А в небе, в чистой синеве
всё звонче птиц весёлых трели,
и с веток сбрасывают снег
и сосны и большие ели.
Всё, всё в природе возвещает
весны приход, зимы уход.
И солнце радостно сияет
земле тепла всё больше шлёт.
Режисёр кричит: -Мотор!
И площадка замирает.
– Тридцать третий дубль уже!
ассистент оповещает.
И корабль на дно идёт,
музыканты вновь играют.
А Ди Каприо опять
тонуть вовсе не желает!
И бюджет давно трещит,
спонсор ногти догрызает.
Даже айсберг от жары
скоро весь уже растает.
Вся массовка расплылась,
а куда? Никто не знает.
Ассистент на лодке их
снова в кучу собирает.
А в бассейне вода вся
очень быстро остывает.
– А нельзя-ли подогреть?
кто-то робко предлагает.
Режисёр в который раз
дубль с ДиКапро снимает.
Водолаз актёра даже
уже за ноги хватает.
Хором все кричат :-Тони!
режисёр почти рыдает.
А зазвездившийся актёр
тонуть вовсе не желает.
С чашкой кофе в перерыв
ассистентка подплывает
и актёру отдаёт,
ему причёску поправляет.
И сантехник молодой
кран с водой перекрывает,
в городе и так воды
из-за съёмок не хватает.
Оператор таблетки жрёт
и всё на свете проклинает,
а ДиКаприо спокойно
мимо брасом проплывает.
Кэмерон уже почти
не ругается а стонет.
– Сам его я утоплю,
если гад сей не утонет!
Перечитывая Евгения Онегина
Коротая дивный вечер
у камина отдыхаю.
Пью шампанское немного
и Онегина читаю.
Удивляюсь равнодушию
чувств столь юного повесы.
Удивляюсь первым чувствам
девушки почти невесты.
Описанию природы,
дивной русской удивляюсь.
Каждой Пушкинской строкою
право слово наслаждаюсь..
Описанью быта, нравов
старины увы забытой.
Будто-бы склонился ныне
я над книгою старинной.
И откуда что берётся?
где поэт брал вдохновенье?
Где картины эти видел
будто-бы из сновиденья.
Пушкин, мой поклон великий
за прекрасный это вечер.
Нет, не зря писал ты ночью.
И до утра жёг долго свечи.
Покачивая крыльями взлетают самолёты,
а за штурвалами сидят безусые пилоты.
Ещё войны не знавшие. вчерашние учлёты
уходят в первый смертный бой и не вернётся кто-то.
Совсем ещё мальчишки, и жизни не узнали
и вдруг: -Война! в динамиках громко прозвучало.
А как они на выпускном красиво танцевали
и с девочками юными по залу как порхали.
