Но в безводной земле Устюрта не было никакого намека на водоем. Твердая голая земля, над ней ослепительно горящее солнце на пустом выгоревшем небе – вот и вся радость.
Рассматривать больше было нечего, и Людка повернула обратно. Изменился и ход ее мыслей.
«Неужели папа с мамой разойдутся? Как же мы будем жить? – тревожно думала она. – Мы уже целый год жили без папы. Ничего хорошего». Несмотря на жару, девочка почувствовала холод и одиночество.
Из столовой, громко переговариваясь между собой, стали выходить люди. Показались и отец с матерью.
– Ну что, дочь, нагулялась? Нравится тебе здесь? – поинтересовался отец, подходя к Людке.
– Нет, не нравится, – грустно призналась та.
– Ничего, привыкнешь! – убежденно произнес Николай. – Пойдемте, я вам наше общежитие покажу.
– А дети в этом поселке есть? – спросила девочка.
– А как же, есть! Даже младенцы. Так что не переживай. Будет с кем играть, пока в школу не пойдете.
Внутри землянки пахло сыростью. Обыкновенные железные кровати, покрытые байковыми одеялами, сбитый из строганных досок стол, кое-какая посуда на нем – вот и все убранство рабочего общежития. В помещении никого не было. Николай объяснил, что все жильцы на смене, предложил членам семьи отдохнуть и пошел отпрашиваться с работы у начальства. Людка посидела несколько минут молча, не решаясь заговорить о том, что ее беспокоило, но не выдержала и спросила:
– Мама, а папа от нас уйдет?
– С чего ты взяла? – вопросительно взглянула мать на дочь.
– А как же та женщина?
– Была женщина и сплыла, – вздохнула Екатерина. – Будем жить, как и раньше, все вместе: папа, я и вы. Сейчас полетим в Кунград, заберем малышей и назад. А осенью поедете с Валькой в интернат, там будете жить и учиться.
– А вы?
– А мы здесь будем жить или на другой буровой.
– Ой, как хорошо! – счастливо зажмурила глаза Людка. – Мамочка! Как хорошо, что мы будем снова все вместе! Ну, прямо не знаю как! – И бросилась обнимать и целовать удивленно глядевшую на нее мать.
Глава 2
Совсем другая жизнь
Веру Степанову перевели на другую буровую, а Никитины остались на участке, где до приезда Екатерины с детьми обосновался Николай. Многодетному семейству Раиса выделила двухкомнатную землянку, снабдила новых жильцов скромным набором предметов для сна и приготовления еды.
Новенькие обжились, приспособились к местному климату, образу жизни и порядкам, познакомились с людьми. Пока отец находился на работе, а мать занималась домашними делами, детвора пропадала на улице: прячась от знойного солнца в прохладной тени земляного жилища, коротала летние дни за играми, болтовней и книжками.
Жизнь в безлюдной пустыне на островке деятельности нефтеразведки особенная. Иные, чем на материке, здесь темп, ритм и характер занятий. Иные связи между людьми. Простота отношений сродни простоте быта. Здесь не встречают по одежке, не лезут за словом в карман. Здесь работают – так работают, отдыхают – так отдыхают.
По приезде на новое, не очень, прямо скажем, гостеприимное место обитания Людка скучала недолго: она всегда могла себя чем-нибудь занять. Ей понравилось уходить дальше от поселка, вглядываться в кусты чертополоха (может, увидит где-нибудь что-нибудь живое) и смотреть издалека на открывающиеся перед ней картины.
Поселок для нее представлял собой малопривлекательное зрелище. Другое дело буровая вышка. Эта сваренная из металлических деталей башня являлась здесь главной достопримечательностью и заправилой рабочих будней сильных людей. Днем она только шумела, а ночью от подножия до самой макушки целый год еще и светилась, словно новогодняя елка, яркими огнями.
