– Вы уже перекусили? – спросил Корней, когда увидел молодых людей.
– Ни черта мы не поели. К нам прицепился милиционер, а Дима для конспирации нас поженил, – Наташа притворно вздохнула.
Корней расхохотался: – Так это здорово! Скоро погуляем на свадьбе! … Где же мой водитель?
– Дима, мне холодно, – как-то вяло проговорила девушка, – пойдём опять в зал.
Корней внимательно посмотрел на Наташу и потрогал её лоб. Он покачал головой и сказал:
– Девушка, у тебя начинается жар. Тебя знобит?
Наташа молча кивнула.
– Ты заболела, – Корней вздохнул, – надо тебя отвезти к доктору.
– Никуда меня везти не надо! Я здорова, просто просквозило где-то. Ну, где ваш шофёр?
Как раз в это время подъехала старенькая «копейка». Водитель, пожилой мужчина, вышел и стал искать глазами Корнея. Тот поднял руку и подошёл к машине. Они ещё раз переговорили, и охотник махнул ребятам рукой. Все залезли в древнюю машину, которая сильно просела под грузом тел, и водитель нажал на газ. Корней сидел рядом с водителем, молодые люди устроились сзади. Дима нежно обнял девушку и притянул её к себе, пытаясь согреть, хотя в салоне было и так очень тепло от печки. Корней молчал, наблюдая за дорогой и думая о своём. Когда они выехали на трассу, охотник повернулся назад и сказал:
– Наташа, тебе надо поесть.
– Я не хочу.
– Надо, а то ты не справишься с болезнью.
– Что с ней, – поинтересовался водитель.
– Простудилась, – коротко ответил Корней.
– У меня в аптечке есть анальгин.
– Он не поможет, у меня тоже кое-что есть, но сейчас это давать ей нельзя.
Снова в салоне наступила тишина.
А день, тем временем, уже полностью вступил в свои права. Солнце всё активнее работало, превращая неуютную ночь в яркое утро. Даже грязные сугробы на обочине стали белее. Дорога была сносной, асфальт был весь в трещинах, но больших ям не было, что позволяло ехать со скоростью 80 километров в час. В машине стало так жарко, что пришлось выключить печку.
Корней думал о милиции. Если они не прицепились к ребятам, значит они не связывают их со мной. Это очень хорошо, размышлял он. Тот майор, скорее всего, действовал сам по себе, но уверенным в этом охотник не был, а только предполагал. Ничего, скоро приедем и начнём улаживать дела с этим Германом, а потом домой.
Думы Корнея прервала реплика водителя.
– Щёб ей сгореть!
Пассажиры не ответили, поняв, что восклицание это относилось к дороге, которая превратилась в сплошные колдобины. Они уже проехали несколько маленьких населённых пунктов всё больше погружаясь в глубинку. А вскоре и асфальт кончился. Грунтовая дорога в низинах ещё была покрыта льдом, но на открытых участках его не было. Зато появились места с загустевшей грязью. Водитель рьяно крутил баранку, стараясь объехать опасные участки.
– Шо робють, шо робють, – рефреном гундосил мужик, в очередной раз резко крутнув баранку.
Пассажиры подпрыгивали на сиденьях, молча терпя муки. Пару раз Корней соприкоснулся с крышей машины, но молча переносил неудобства. Дима сидел в обнимку с Наташей, они синхронно подскакивая на ухабах. Впереди конца этой пытки не было видно. Справа и слева от дороги простирались заснеженные поля, у которых тоже конца и края не просматривалось. Через пять километров дорога стала ровнее, но появились большие лужи.
– Тьфу, вчерась луж не було. Ясно дило – весна, – мужик покачал головой.
Его суржик очаровательной песней звучал для филолога Димы. Он вслушивался в говор водителя с удовольствием.
