Гассан с завороженным и охмелевшим взглядом не знал, чему верить, либо на него вино так действует, либо этот дядя был сам пьян, думал он. Но Нефертатонптах, слушая рассказ, верила Равену.
– После твоего рождения Хоттаб вернулся в земли Магриба. Об этом я узнал позже по слухам. Караван мне донес вести. Но вот после этого прошло пять лет, и я узнаю, что некий блудный филистимлянин с буйным нравом выкрикивал на рынке слова, схожие с речью племен ассириев, я пригляделся к нему, и я вспомнил, и я понял, что это не кто иной, как оставшийся на земле Ханаана сын моего названого брата Хоттаба! Я догадывался, что ты приедешь сюда, ибо кровь наших предков тянет нас к людям и познаниям, тайнам и науке!
– Науке?! – не понял его юноша.
– Да, Гассан, это что-то вроде волшебства. Но основано на знаниях других людей.
– Магия?! – догадался Гассан.
– Что-то вроде этого. – Задумался Равен и продолжил: – Я узнал тебя здесь, на рынке пятого колена израильского. Потом я расскажу тебе, что это за колена, но позже. Это тебе пригодится, и не только для общения среди народа самого Дана, но и всего Израиля.
Ново прозванный филистимлянин ожидал продолжения говорившего.
– Тогда я подговорил малыша, того, помнишь? – спросил Равен.
– Этот чернявый такой? – вспоминал Гассан. – Ушастый, с вздернутым носом?
Гассан показал на себе, как выглядел подросток.
– Да, – продолжил иудей, не воспринимая дурачества племянника, – это он указал на мой дом. На самом деле я никогда бы не стал сдавать никому в наем свое жилье. Я… ведь я скорей еврей… но стал совсем недоверчивым либийцем.
Задумался Равен. Задумался и Гассан.
– Так, значит, я не филистимлянин?!
– По своему роду нет. Твоя история рода идет от династии царя Скорпиона Первого, ставшего потом правителем народов, живущих у берегов, где течет Нил.
Гассан допил все, что оставалось на дне горшка-кувшина, поставил пустую тару на стол, приблизившись к Равену, обнял его.
– Дядя, – произнес Гассан.
Намотавшись за день в поисках нового, более дешевого жилья и работы, Гассан на плечах Равена почувствовал, что его клонит в сон, но, собравшись с силами, посмотрел от него.
– И что же мы будем делать, дядя? Мне нужно найти своего папу.
Равен не знал, что ответить.
– Я думаю, тебе удастся найти своего отца и моего брата названого, я бы с ним тоже пообщался. Присядь и выслушай, – посоветовал Равен.
Гассан послушно присел на скамейку рядом с Нефертатонптах, он не знал, что ему делать. Он боролся со сном, так как было важно все, что скажет этот человек.
– Имя твоего брата Омар Юсуфа, через пять лет, я услышал от торгового каравана, который прошел все земли, свободные земли либийцев и который проник даже через царствия египетские, – продолжал Равен.
Нефертатонптах, вслушиваясь в рассказ дяди Гассана, хотела вмешаться, ведь кому, как не ей, было известно, что цари потеряли силу перед ханжеством и магией жрецов Мисраима. Но промолчала, посчитав, что лучше остаться в тени и выслушать мнение другого человека совсем иного царства и религии о ее родине.
– О нем знали то, что он мог, как и его отец, обернуться зверем, и владеть тайными знаниями заклинаний, освобождающих маридов, и управлять ифритами, повелителями джиннов, оттого у него несметные сокровища и полный гарем служанок. Но прославился, как я понимаю, он не этим. – Равен посмотрел на Гассана.
Тот силился со сном, внимательно слушая собеседника.
