Юноша встал из-за столика и медленно вышел на улицу. Ворох новых вопросов кружился у него в голове, а ответов он вновь не находил. Кто за ним следил? Почему вдруг это прекратилось? Связана ли слежка каким-то образом с Твейлис? Действительно ли случайно она зашла в эту кофейню? И что теперь делать с невыполненным заданием старого чародея? Пока он доберется до гостиницы, будет уже время обеда. И что он скажет учителю?
Обуреваемый безрадостными мыслями, Фильт брел к гостинице, и всё плыло мимо него, словно в тумане. Счастливые жители Хэфдоуна, утопающие в зелени и поражающие чистотой улицы, симпатичные домики и теплая погода вдруг перестали иметь для него значение. День, который так хорошо начался с Чертога Семи и потрясающей красоты фонтана, уже к полудню испортил ему настроение из-за странной слежки, непонятной беседы с Твейлис и осознания невыполненного задания волшебника. Разведчик смотрел на здания, но ничего не видел. Проходя мимо какого-то учреждения с вывеской на местном языке, он заметил изображение обычного почтового конверта. Идея возникла мгновенно, и Фильт решительно толкнул дверь.
В помещении почты он попросил несколько листков бумаги, перо и чернильницу, которые ему предоставили совершенно бесплатно, что его немало поразило. Но удивляться было некогда, и юноша, поразмыслив несколько секунд, принялся писать.
Он работал очень сосредоточенно и не смотрел на висящие на стене часы. Когда всё было готово, Фильт, не перечитав написанное, сложил листки в стопку, еще раз поблагодарил сотрудника почты, вышел на улицу и быстрым шагом направился к гостинице.
Когда он прибыл на место, то оказалось, что Мол-Габур еще не возвращался. Видимо, он сильно задержался с врачеванием в Чертоге Семи. Юноша чувствовал голод, но подумал, что отправляться обедать без мага будет невежливо. Поэтому он уселся на открытой веранде за пустой столик и стал ждать, занявшись перечитыванием своего доклада. Кое-что он мог бы подправить, но потом решил, что лучше оставить всё как есть.
Разведчик уже начал немного волноваться из-за долгого отсутствия мага, как тот, наконец, показался на дороге. Старый волшебник шел медленно и тяжело отпирался на свой посох. Фильт вскочил и поспешил навстречу.
– Всё в порядке, – сказал Мол-Габур, когда юноша подошел к нему. – Пришлось повозиться, но оно того стоило. Спасибо, что подождал меня. Но мне надо немного отдохнуть, так что потерпи еще чуть-чуть с обедом.
Учитель Фильта добрался до столика и сел, отдуваясь. Вид у него был усталый, но глаза горели прежним огнем, так хорошо знакомым разведчику.
– Что-то получилось сделать? – осторожно спросил юноша.
– О да, – отозвался маг, вытаскивая трубку. – Конечно, понадобится некоторое время на окончательное восстановление, но кризис, думаю, миновал. И ведь мне эта зараза уже попадалась.
– Какая зараза? – не понял Фильт.
– Та самая, что поразила Мудрейшего. Мне раньше уже как-то раз удалось с ней справиться. Есть еще порох в пороховницах.
– Так вы его вылечили?
– Скажем так: я остановил болезнь и вытащил эту дрянь из Мудрейшего. Ему уже ничего не грозит, а дальше они справятся сами. Важно, что в присутствии остальных шести у его ложа нет необходимости, иначе бы наша завтрашняя поездка сорвалась. Его внучка сможет встать в Круг Семи, но вторая такая замена невозможна.
Фильт кивнул, решив не задавать вопросов. В конце концов, какая ему разница со всеми этими магическими загадками? И без них вся голова забита вопросами.
