Разговор в кабинете я помнила до последнего слова. Там еще было про неведомых мне бандитов, и про то, что они могут до меня добраться, и чем это для меня может закончиться.
Бандиты – это, видимо, конкурирующая фирма. Те вряд ли согласились бы на мне жениться.
И еще говорили про какую-то сделку.
И про украденный чемодан.
Как настоящая женщина, я впала в другую крайность. Теперь я жалела Вадима. А еще, себя.
И я ничего-ничего не могла ему рассказать, потому что боялась. Боялась неизвестности. А вдруг, если он узнает, что я в курсе его дел, превратится совсем в другого человека? А вдруг он все-таки заодно с теми бандитами?
Тогда уж лучше пусть все будет, как будет, а я буду молчать – так не хотелось мне разрушать эту сказку, эту 1002 ночь Шахерезады.
Чем больше я обо всем этом думала, тем хуже мне становилось. Мне стало жаль себя в два раза больше.
Что ж за напасть такая! Эти несколько дней были самыми интересными и счастливыми в моей жизни. Неужели это все закончится, и мы просто разъедемся в разные стороны, каждый в свою жизнь? Неужели нельзя, чтобы все всегда было хорошо, и люди были просто счастливы своим маленьким тихим людским счастьем?
Слезы потекли из моих глаз и закапали в тарелку с салатом, а я сидела и молчала, глядя в одну точку, мне сейчас ничего не хотелось. Так прошло почти полчаса. Вдоволь наревевшись и пожалев себя на неделю вперед, я немного успокоилась.
Слезы пошли мне на пользу, а это ведь и так известно – поревешь, и вроде легче. Такой простой и чисто русский способ решения всех проблем.
Я встала с постели, взяла себя в руки и пошла в ванную. Обычно, это помогало.
Горячие струи воды влили новую жизнь в мое тело и смыли все черные мысли.
Вернувшись из ванной, я решила, что надо все же подкрепиться – не пропадать же обеду.
Когда все было съедено, и горничная унесла посуду, я решила все обдумать заново.
Вторая попытка была намного удачней первой.
А что, собственно, произошло? Ну нашла я на пляже книжку. Это раз. Ну сработало у меня шестое или, там, седьмое чувство, и прихватила я русского классика с собой. Это два.
С другой стороны, если бы не эти два обстоятельства, то не произошли бы со мной такие интересные события. Это три.
Следуя своей новой логике, я стала рассуждать дальше. Я вспомнила, что в разговоре упоминались какие-то формулы. Какая-то маленькая, упущенная мной деталь, крутилась у меня в голове, но никак не всплывала на поверхность. И вдруг меня осенило. Ну точно! Там же на полях книжки были какие-то пометки! Видимо, они и могли быть теми самыми формулами! Я еще тогда обратила внимание, что пометки странные – непонятные значки, похожие на стенографическую запись. Я тогда подумала – зачем кто-то стенографировал? Обычно пометки на полях делают нормальным человеческим языком. Но, мало ли у кого какие привычки, ничего особо необычного в этом не было. И вот теперь за этими формулами охотится куча народу, и значит, здесь, скорее всего, замешаны деньги. Точно! Как же я сразу не вспомнила. В кабинете же говорили про то, что эта книженция стоит кучу денег! А то зачем бы все так подпрыгивали?
Так, с Достоевским более-менее понятно.
Теперь со мной. Здесь сложнее. Ну не похож Вадим на бандита, хоть тресни! Не вчера же я родилась на свет и кое-что понимаю в людях, тем более, моя профессия учит здорово разбираться в этих самых людях.
В общем и целом, картина была не такая уж и безрадостная. Я подвела итоги своих рассуждений, и вот что получилось.
