– То, что это выдумка, антинаучный факт, – проговорил Елизар и украдкой смерил Они взглядом.
– Здесь этот «антинаучный факт» проживает в горных пещерах и охотится на снежных баранов. Я жила у них достаточно времени, чтобы поверить в их реальность. Мне не встречались йети в других мирах, где доводилось побывать, и я не знаю, существуют ли они ещё где-нибудь, но здесь они существуют и чувствуют себя неплохо. Видимо, в этом мире, кроме йети есть и другие существа, которые у тебя дома считаются фантастическими или «антинаучными». Одно из таких существ – эта старуха. Не скажу наверняка, но видимо она оборотень. Какая-то местная разновидность.
– Местная разновидность? – недобро усмехнулся Елизар. – Ты это так говоришь, будто оборотни, это обычное дело. Да и вообще, – тот мир, этот мир! Послушал бы тебя наш препод научного коммунизма!..
– Чего научного?
– Коммунизма. А ты что ничего об этом не слышала?
– Слышала, – ответила Они, в голове, которой мелькнула догадка, основательно осложнившая ситуацию. – Что касается оборотней, то посмотри на меня и увидишь одну из разновидностей. И не надо делать такие глаза, сам мог бы догадаться. А насчёт разных миров, вспомни – вы прилетели из одного мира, потерпели катастрофу в другом, а сейчас мы с тобой находимся в третьем. На самом деле их великое множество! Разных – обитаемых, необитаемых, материальных, абстрактных, каких угодно. И все они части великого сущего непостижимого разумом. Та теория, о которой ты упомянул, отрицает множественность миров, как отрицала её когда-то безумная инквизиция. Именно из-за узости своего мировоззрения, эта теория потерпела крах.
– Ну, не скажи! – возразил Елизар. – Самое большое и могучее государство на этой теории живёт…
– Елизар, какой, по-твоему, сейчас год? – спросила Они, сама отчего-то волнуясь.
– Что значит, какой? – подозрительно нахмурился лётчик. – Известно какой – тысяча девятьсот шестьдесят седьмой.
– Я так и знала, – вздохнула девушка.
– Что ты знала? – спросил Елизар подозрительно.
– Вы не просто прошли в другой мир, но и основательно сместились во времени.
– То есть?
– В мире людей, который знаю я, и откуда родом моя мама, сейчас совсем другое время. Я сама забыла, какой там сейчас год, ведь мы в том мире не живём, а только иногда приезжаем в гости, но там сейчас больше чем на полвека позже твоего времени. А того мира, который тебе знаком, считай больше нет, как нет и страны, в которой ты родился. Точнее, страна-то есть, но она совершенно другая и сейчас там мало, кому интересна теория научного коммунизма.
Последовала долгая пауза. Казалось, Елизар пытается уложить полученную информацию за упрямым лбом, но видимо он был занят иными размышлениями.
– Они, сказал он знакомым насмешливым тоном, – ты что, прикалываешься?
Девушка не сразу поняла, что он имеет в виду, а когда до неё дошло, разочарование смешалось в её душе, со смехом, который вызывал в ней сейчас этот «Фома Неверующих».
– Да, – ответила Они, – прикалываюсь. Конечно, прикалываюсь! Это же весело – отрастить на себе шерсть, специально, чтобы тебя удивить. А что касается старушки, то это просто местная жительница. Остальное тебе, считай, померещилось! Ладно, герой, давай посмотрим, что нам оставила в наследство добрая хозяйка. Надеюсь, она питалась не только человечиной?
Надежды Они оправдались. В буфете нашлись разные сладости, в кладовке соленья и варенья, (судя по этикеткам, все промышленного производства), на кухне молоко, мука и яйца. Не было только мяса, но это обстоятельство как-то совершенно не удручало.
