Приключения Пиноккио – 2, или Тайна золотых монет - страница 33

Впрочем, теперь все, кто нуждался в медицинской помощи, могли беспрепятственно получить ее. Приободрившиеся заложники, движимые чувством сострадания и из гуманных побуждений взяли на себя заботу о всех, кем бы они ни были, пострадавших. Вернее, о тех, к которым они могли приблизиться. И к которым, к сожалению, как раз и не принадлежал всеми брошенный и покинутый Раджан Кгхишта…

Увидев, что Мадавати выбросила свой пистолет, Джессика последовала ее примеру. Но она не стала бросать «Узи» в фонтан. Она просто положила автомат на пол и подальше отодвинула его от себя ногою.

– Теперь смотри и слушай, – заговорила Мадавати, глядя прямо в глаза Джессике. – Смотри и слушай… Сейчас ты увидишь то, чего тебе больше никогда не увидеть… Не увидеть нигде и никогда…

Тактика выжидания, к которой в определенных случаях прибегала Джессика, вступая в схватку, очень часто оправдывала себя. Позволяя ей выйти из поединка с кем бы то ни было, с, так сказать, минимальными потерями и имея неплохой результат. Но сейчас, ожидая нападения экстремистки и готовясь дать ей отпор, она неожиданно для себя обнаружила, что слова Мадавати, слова, которые та произносила медленно, растягивая их, и громким шепотом, и загадочные пассы той, выполняемые плавными движениями рук в ее сторону, начинают оказывать на нее, Джессику, какое-то странное воздействие.

Молодой женщине показалось, что освещение в зале Банка вдруг стало менее интенсивным, чем оно было еще минуту тому назад. И что с каждой прошедшей секундой оно продолжает ослабевать…Стараясь отогнать наваждение, Джессика провела рукой по глазам. Но нет, наваждение не исчезло. Наоборот, темнота по-прежнему продолжала наступать, и при этом как-то неприродно быстро.

Джессика не могла понять, в чем дело и откуда это все, но она чувствовала с каждой секундой возраставшее давление на нее какой-то неведомой силы… Силы, подавляющей волю и мешавшей ей сконцентрировать свое внимание на происходящем. Молодая женщина опасалась, что если так и дальше будет продолжаться, то она, чего доброго, скоро не сможет адекватно реагировать на него…

Между тем свистящий шепот Мадавати, ее голос, который теперь и шепотом-то нельзя было уже назвать, звучал все громче и громче. При этом, несмотря на попытки Джессики всячески сопротивляться ему, все глубже проникая в ее мозг и туманя ее разум…

Вдруг Джессика увидела, что там, где только что находилась Мадавати, очертания черной фигуры которой, ранее четкие, теперь были какими-то неясными и размытыми, – теперь там движется, оторвавшись от пола и плавно покачиваясь над ним, многорукое и извивающееся всем корпусом хвостатое существо…

Сверкая очами и кружась перед молодой женщиной в странном, не виданном ею доселе танце, существо это, то наплывало на нее, то, словно подхваченное схлынувшей волной, отступало назад; беспрестанно извиваясь и шевеля, казалось, лишенными костей, похожими на щупальца конечностями…

А зал тем временем продолжал погружаться в темноту. Темноту, уже ставшую почти непроглядной, проникавшую во все его углы так быстро, как если бы чья-то невидимая рука накрыла его тончайшей материей из темного газа… И теперь, доводя начатое дело до конца, ловкими и хорошо выверенными движениями одергивала и расправляла ту материю…

– Если развалины древних храмов Затерянного Города, здесь, неподалеку, и верхушки пальм озарятся сейчас бледным светом луны, то я, пожалуй, не стану удивляться этому, – подумала про себя, невесело усмехнувшись, Джессика. – Да, это и в самом деле явилось бы прекрасным дополнением к общей картине…