– Я книжку вспомнил, читал недавно. Там написано… ну, одним словом, я понял, что ты, когда просыпаешься, очень пить хочешь, а гранатовый сок, он по составу близок, ну, ты понимаешь… вот в универсаме заодно и купил.
Ой, это уже что-то новенькое; давно обо мне не заботились, а чтобы гранатовый сок к моему пробуждению приготовить, такого точно никогда не было. Не знаю, можно ли смутить вампира, но я так и замерла со стаканом сока в руке и пару минут не могла произнести ни слова.
В этот момент Сергей что-то подкрутил, и мы услышали сначала, как кто-то ругался по телефону с женой, потом разговор двух старых сплетниц, а затем неожиданно нечто интересное:
– …ты мне чего гнал, что там только и делов, троих хлюпиков пугануть, опустить на деньги и на фирму. А вышло что – я из-за тебя четверых ребят потерял; у первого крыша съехала, в деревню подался, а несет такое, что хоть сейчас в психушку звони, троих этот твой тощий очкарик скрутил и ментам сдал. Почем я знаю, как, и говорить о таком не хочу на ночь глядя. Что? Да нет, это я все к тому, что с тебя еще столько же. Не устраивает – не надо, мафия денег не возвращает. Фургон из Синявино? Ага, говори номер. Понял, за тем очкариком мы следим, никуда не денется. Третьего тоже прихватим, все, что надо, подпишут. Так вот, насчет денег…
Но тут в эфире пошел треск, помехи и связь прервалась.
Этой же ночью
По темному ночному шоссе ехал фургон, нагруженный продукцией Синявинского птицекомбината. Шофер Николай Кузьмич и Валера, его непосредственный начальник, очень торопились. Они отказались от предложения переночевать в местной гостинице и отправиться в путь утром. Валере, сидящему рядом с шофером, не терпелось скорее оказаться на месте.
– Быстрее, дядя Коля, вот чувствую, что-то там нехорошее происходит! И зачем я только ребят послушался, поехал за этими дурацкими цыплятами. "Покупателям недорогих цыплят пообещали, они в понедельник специально за ними придут, а доверие нельзя обманывать". Да какие тут цыплята, когда такое происходит, настоящая рыночная война. Ну, через пару часов будем на месте, Только бы не слишком поздно!
Но этим планам не суждено было сбыться, то есть, суждено, но не совсем так. На глухом участке шоссе машина вдруг попала в полосу густого тумана. Это был не дым, такое можно было бы понять (ну, горит что-то, или еще чего), а именно туман – белый, липкий, за которым не видно было ни дороги, ни даже света фонарей.
– Ну и дела, нет, Валера Иваныч, как хочешь, а машину я в таком тумане не поведу.
– Ничего не понимаю, откуда туман в ноябре месяце. И так не вовремя!
Кое-как съехав на обочину, машина остановилась. Мужчины приоткрыли окна и полезли за сигаретами. Вдруг совсем рядом мелькнуло что-то, похожее на большую птицу. Прямо за окном, где сидел Валера, появилась громадная летучая мышь. Во рту у нее было что-то белое. Просунув голову в щель, она, к полному изумлению присутствующих, уронила на колени Валере сложенный вчетверо листок бумаги. Николай Кузьмич попытался выразить свое изумление в крепких народных выражениях, но, едва он вознамерился открыть рот, странная летучая мышь оскалила зубы и зашипела на него.
Ничего не понимающий Валера развернул бумагу и принялся читать: "Валерка, все очень серьезно, у нас проблемы. Как только получишь это письмо, положи на сиденье свой запасной спортивный костюм и на пару минут выйдите оба из кабины. Элеонора наш друг, если бы не она, нас с Толиком уже не было бы в живых. Сергей".
