Primavera Florence - страница 30

Послышался удар закрывающейся двери – Адам поднял глаза и увидел собирающуюся в университет дочь. Элизабет было чуть больше девятнадцати, её сложно было назвать особенно женственной, скорее ей было присуще крепкое, почти мужское телосложение, но это не мешало ей выглядеть красивой, пускай и очень по-простому.

– Ты куда? На улице вселенский потоп, весь город стоит. Только вся вымокнешь, посиди сегодня дома.

Элизабет сделала вид, что не услышала отца, застегнула сапог и вышла из квартиры. С Адамом она не разговаривала уже почти два месяца, с тех пор как её младшего брата Эдварда убили в пьяной драке на улице. Он случайно зашёл в один из неблагополучных районов и нарвался на парочку нетрезвых громил, которые сочли своим долгом указать заблудшему путнику на его ошибку. К тому времени, как на место драки приехала скорая помощь, шестнадцатилетний парень уже был мёртв. Адам был слишком загружен другими расследованиями, поэтому ему не позволили заняться делом о смерти сына. Спустя два месяца новички из выделенной под это следственной команды так никого и не нашли, закрыв дело с единственной уликой в виде нечётких отпечатков на разбитой бутылке. Элизабет должна была понимать, что её отец едва ли нёс какую-то ответственность за провалы своих коллег, но продолжала считать, что он не приложил достаточно усилий, чтобы выбить это дело себе, да и ей казалось, что он мог бы что-то сделать вне своих рабочих обязанностей. В конечном итоге её ненависть к полицейскому департаменту требовала какого-то выражения, и единственной доступной ей целью, представлявшей эту самую структуру, оставался её отец. В действительности же Адам был настолько разбит произошедшим, что даже и думать не мог о том, чтобы взяться за дело Эдварда самостоятельно. Он с трудом разговаривал и круглыми днями витал в своих мрачных мыслях, выполняя работу на чистом автоматизме, не обращая внимания на детали. Он прекрасно понимал, что подобная безучастность временами приводит к ошибкам, но те ошибки касались каких-то других людей, которых он не знал и никогда не узнает, он не хотел, да и не мог об этом беспокоиться, потому что тот эмоциональный запас, который у него был, он уже давно потратил. В этой профессии смерть – практически коллега, добрый странник, который кормит измождённого путника окровавленным хлебом. Когда смерть становится данностью, изумление вызывает уже жизнь.

Адам вернулся к документам, их содержание было довольно невнятным, но общая картина всё же вырисовывалась – неизвестный проник в агентство через задний вход с канистрами горючего, облил им двери, ковры в коридорах и несколько шкафов на каждом из этажей. Это заняло у него не более двадцати минут, всё это время в здании находился продюсер, его помощница и молодая исполнительница. По всей видимости, у них шла репетиция, и они не слышали происходящего в коридоре. Охраны в здании не было, поскольку рабочий день на тот момент закончился, а продюсер с командой попали в здание чуть ранее через задний вход, пытаясь оставить встречу в тайне. Из этого не было ясно, имел ли преступник информацию о том, что в здании всё же кто-то будет, не был понятен и мотив. Вечером ранее полицейскому управлению пришлось сделать заявление, что у них уже сформирован список подозреваемых, но у Адама на самом деле не было пока никаких зацепок. Запрос на выгрузку записей камер видеонаблюдения обрабатывался на удивление долго, поэтому пока особо делать было нечего.