– Размер и форма вполне подходят, да. Вы говорите о каком-то конкретном скребке для льда?
– Он лежал в багажнике ее машины. У меня есть фотография, – Бри отошла от стола, расстегнула свой защитный костюм и нашла в кармане телефон, затем стянула перчатку и пролистала фотогалерею, пока не нашла нужный снимок. Его она и продемонстрировала доктору Джонс и Мэтту.
Они одновременно повернули голову к телу, чтобы сопоставить форму ручки с белой отметиной на бедре. Доктор Джонс кивнула.
– Нужно будет измерить его длину, но выглядит очень похоже.
Все замолчали, переваривая услышанное.
Выходило вот что: после смерти Холли несколько часов пролежала в багажнике собственной машины.
Бри шумно выдохнула.
– Я отправлю кого-нибудь принести вам скребок для льда.
– Спасибо.
– Как она умерла? – спросил Мэтт.
Доктор Джонс подошла к стоящему на письменном столе ноутбуку, сняла перчатку и развернула на весь экран фотографию шеи жертвы крупным планом.
– Эти царапины на передней части шеи не похожи на все остальные повреждения, которые можно найти на теле.
Бри прищурилась.
– Выглядит как царапины от ногтей.
– Да, и они очень глубокие, – согласилась доктор Джонс. Мэтт вгляделся в фотографию. Царапины шли вертикально почти от самого подбородка до подключичной впадины. Он быстро понял, что это ему напоминает.
– Она царапала собственную шею.
– Да, – доктор Джонс указала на ладони жертвы. – Два ногтя сломаны. Я взяла образец из-под ногтей и нашла следы крови.
– Кровь должна была глубоко забиться под ногти, если ее не смыло водой, – заметила Бри, и доктор Джонс кивнула.
В голове Мэтта сама собой возникла картина: Холли вцепляется ногтями в собственную шею.
– Вокруг ее шеи должно было что-то быть, и она пыталась то стянуть. Но я не вижу никаких следов удушения.
– Верно, – доктор Джонс встала около головы жертвы и указала на трахею. – На поверхности кожи было видно только легкое покраснение, но на внутренних тканях уже заметна полоса кровоизлияния. Рисунок поврежденных кровеносных сосудов позволяет предположить, что давление на ткани оказывало что-то достаточно жесткое – скажем, человеческое предплечье.
– Удушающий захват? – предположил Мэтт.
– Вполне возможно. Но исполнили этот прием крайне дилетантски. Видите повреждения трахеи? Если удушающий захват исполнен надлежащим образом, то никаких повреждений не остается.
– Так ее не задушили? – Бри вывернула шею, чтобы рассмотреть трахею поближе.
– И снова верно, – подтвердила доктор Джонс. – Повреждения трахеи не настолько сильные, чтобы полностью перекрыть дыхание. Она умерла от того, что ей сдавили шею.
Брат Мэтта раньше был бойцом MMA, и Мэтт регулярно тренировался в его спортзале. Он был не понаслышке знаком с удушающими захватами. Когда профессионал берет тебя в захват, локоть всегда находится над трахеей, чтобы не перекрыть доступ к кислороду и оставить человеку возможность дышать. Сдавливаются только обе стороны шеи, тем самым пережимая кровеносные сосуды и лишая мозг притока свежей крови. Так можно вырубить человека всего за несколько секунд.
Доктор Джонс стянула с рук перчатки и отложила их на соседний столик.
– При правильном применении – его вы часто можете увидеть в выступлениях бойцов смешанных боевых искусств – человек либо освобождается из захвата прежде чем потеряет сознание, либо его отпускают, как только он обмякает. Кровь снова приливает к мозгу, и человек быстро приходит в себя.
