Вообще-то она сильно боялась собак, но эта мелочь и пяти килограммов-то не весила, так что Бри смола это проигнорировать.
– Простите, – Шеннон опустилась на стул. – Ему не нравятся чужие люди. Он никогда не кусается, только лает.
Пес повернулся и настороженно приблизился к Мэтту. Принюхался. А затем по какой-то совершенно необъяснимой для Бри причине он немного расслабился и даже дернул хвостом, словно раздумывал, не пришло ли время им завилять.
Мэтт присел на корточки и протянул ему руку.
– Кто хороший мальчик? – протянул Мэтт высоким голосом – на него он переходил каждый раз, когда общался с собаками. И, естественно, пес тут же смягчился и подошел поближе, позволяя себя почесать.
– Ого. Обычно он не подходит к людям, – теперь во взгляде Шеннон сквозило восхищение.
– Он просто знает, что я люблю собак, – Мэтт потрепал дворняжку по ушам и выпрямился.
Бри кивнула ему на стул, стоящий напротив Шеннон. Он кивнул, поняв, чего она хочет: Мэтт должен был вести разговор сам. То, как быстро он поладил с собакой, явно помогло ему войти в контакт с Шеннон, и теперь она доверяет ему больше, чем доверяет Бри.
Тем временем она осмотрела комнату, пока взгляд ее не остановился на рамках с фотографиями, которые выстроились на полке в стройный ряд. На большинстве из них была собака Шеннон, но один снимок все же привлек внимание Бри. Шеннон и Холли, совсем еще маленькие – одной, наверное, около восьми, другой около десяти. Они стояли рядом, плечом к плечу, похожие, как две капли воды. Каждая девочка сжимала в одной ладони бейсбольный мяч, а в другой – биту, хоть и держали они их в противоположных руках, словно отражались в зеркале.
Шеннон обхватила чашку обеими ладонями.
– Я не поверила Оуэну, когда он позвонил прошлой ночью, – сказала она, глядя на Мэтта. – Он сказал, что Холли совершила самоубийство. Что она прыгнула с моста.
– У Холли была депрессия? – спросил Мэтт. – У нее были какие-то причины совершить самоубийство?
– Мы обе грустили из-за мамы. У нее рак, четвертая стадия. Плюс… – теперь дыхание Шеннон вырывалось из груди какими-то дрожащими вздохами. Она ненадолго замолчала и прижала ладонь к груди, пытаясь успокоиться. – На том же самом месте умер наш папа.
Бри застыла, вся превратившись в слух. Это могло оказаться не просто совпадением.
– Когда это случилось? – спросил Мэтт.
Шеннон кивнула, и голос ее смягчился.
– Автомобильная катастрофа. Мы с Холли тогда учились в старшей школе. Я до сих пор помню, как в нашу дверь постучался полицейский и рассказал все это маме… Когда папа съезжал вниз с холма, машину занесло. Он слетел с обрыва как раз там, где начиналось ограждение. Мама от этого так и не оправилась.
– Мне жаль, что вам пришлось такое пережить, – сказал Мэтт.
– Спасибо, – Шеннон сморгнула слезы.
– Я сочувствую вашим потерям, – Бри набрала в грудь воздуха, мысленно проклиная Оскара за то, что он сказал Оуэну про самоубийство. Оуэн донес эту ложную версию до Шеннон, и теперь именно Бри придется все исправлять. – У меня есть новости. Ваша сестра не совершала самоубийства.
В глазах Шеннон отразился искренний шок.
– О чем вы?
Если и существовал способ смягчить это известие, Бри о нем не знала.
– Ее убили.
Шеннон застыла каменным изваянием.
– Что? Как?
– Сейчас мы пытаемся понять, как она провела свой последний день, – сказала Бри. – Мы надеемся, что вы сможете помочь.
– Но ведь Оуэн сказал… – непонимающе произнесла Шеннон. Бри кивнула.
