С каждым шагом я из «приятной неожиданности», превращалась в «неприятную ожиданность». Поднявшись по лестнице, следуя указаниям слуги, который говорил исключительно шепотом и умел мастерски ходить на носочках, я набрела на роскошную дверь, в которую деликатно и негромко постучалась. Ответом на мой стук был протяжный стон.
«Болеет, бедняга!» – подумала я, осторожно приоткрывая дверь. Или он за мной начнет ухаживать, или я за ним. Третьего не дано.
Предо мной предстал самый больной в мире человек. Лежал он в кресле, помятый и обмякший, а рядом на столике красовалась полная история болезни и целый арсенал пустых градусников.
Не знаю, по поводу всего алфавита, но букву «б», принц явно уважал больше остальных букв. Еще бы! С нее начинались его любимые слова: «бабы», «бухло», «банкет», «безделье».
При виде меня принц открыл мутные голубые глаза и тут же закрыл. На нем был красивый, но мятый чернильного цвета жакет, черные штаны и серо-голубая рубашка, кружево которой торчало из рукавов и расстегнутого воротника.
– Вон отсюда, корова… – просипел он, мучительно сглатывая. Мечта стать женой алкоголика была близка как никогда. – Хотя нет, скажи, чтобы принесли воды… И скажи, чтобы нашли симпатичную бабу… Эта – не пойдет!
Я была малость возмущена. Мало того, что меня «коровой» обозвали, так еще и «доить» собрались! А поскольку настроение и так у меня было не очень, я решила сделать Принцу царский подарок.
Я вышла за дверь, уже не удивляясь, почему в замке даже мыши научились бегать на коготках, стараясь не дышать, пробегая мимо покоев Его Высочества. Та-а-ак, мужик! Сейчас ты у меня допьешься до Анжелины Джоли. День назад я обнаружила интереснейшее свойство медальона. Если аккуратно вертеть камень по часовой стрелке в самом камне появляются последние образы, которые ты принимала! Так вот, там была и Мерлин Монро, и Джоли, и остальные «знаменитости», чьи личины примеряла моя предшественница, и которые без помощи автора идентифицировать не удавалось. Ждали нежную красавицу? Увы… Вместо нее будет белочка, которая мигом отгрызет вам орешки! Я – не мстительная. Я – просто злая и обидчивая.
Подойдя к огромному зеркалу, висевшему в пустом коридоре, я повернула медальончик и решила начать с самого милосердного варианта. У меня всего лишь нос был картошкой, правый глаз выше левого, зато какие губы. Да что там губы? Губища! Они вызывали стойкую ассоциацию с батутом в детском парке. Я немного похудела в талии, но при этом значительно прибавила в весе багажника.
Директор цирка уродов, потер ладошки и оживился: «А можно всех посмотреть!». Слегка постучавшись в дверь, ведущую в покои принца, я открыла ее, а потом сладеньким голосом прощебетала:
– Ваше Высочество, к вам можно?
Принц поприветствовал меня тем, что открыл глаза.
«Допился до Джоли!» – потер руки Идеал, глубоко оскорбленный словом «корова». Как идеальный мужчина он придерживался пушкинского: «во всех ты, душечка, нарядах хороша!», о чем регулярно мне напоминал. Даже, когда я выходила за хлебушком в застиранной футболке и протертых джинсах. Это была его основная работа – поднимать и бережно обдувать мою упавшую самооценку. За это я щедро платила ему любовью и верностью.
Принц икнул, округлил глаза, пытаясь подавить приступ внезапной тошноты. Я облизала губы, смачно причмокнула ими, намекая на то, что по сравнению с другими девушками – присосками, меня смело можно считать вантузом.
