– Вы ведь снова врёте, – проговорил Феликс.
– А ты умеешь читать мысли?
– Нет, но я часто могу различить, врёт человек или нет. Конечно, бывают искусные лжецы, но вы не относитесь к их числу. Особенно сейчас, когда так красиво заливаете.
– Да я не совсем, как ты выразился, заливаю. Всё это было. Но не по моей вине. Однако спросите любого во дворце Нагаи, и каждый вам скажет, что это моих рук дело.
– Почему тебе это всё приписывают? – спросил Шелдон.
– Потому что дед считал, что меня должны бояться.
– То есть всё это придумывал Мурата?
– Это была его идея, а слухи распространяются быстро. Со мной много времени проводил мой наставник, господин Ясухиро, которого отправил ко мне дед. Так вот я уверен, что это всё делал он.
– А где он сейчас?
– Я отправил его в отставку, как только мне сообщили о кончине деда. Но надо сказать, учителем он был неплохим.
– Вот ты говорил, что никому не доверяешь, – снова заговорил принц. – Родителям тоже?
– Родителям, – повторил Хизока. – А ты знаешь, что они верили слухам обо мне? Они считают, что вырастили живодёра и убийцу. Моя мать меня боится. Поначалу я пытался её переубедить, но потом понял, что этим можно пользоваться. Но доверием тут и не пахнет.
– А отец?
– Вы же все в курсе, что он простил Мурате убийство Фумы? То есть его родного отца убили, а он радостно женился на дочке убийцы, вернее, заказчика. Он очень любит мою мать, это бесспорно. А меня… Я у него трон отнял. Да ещё и живодёр.
– Неужели нет ни единого человека, которому ты смог бы доверять?
– Есть, – вздохнул Хизока. – По забавному стечению обстоятельств это и есть убийца Фумы. Его зовут Рен, и он хозяин чайного дома. Там, на половине Нагаи. Он всегда служил клану Осима и Мурате. Но Рен никогда не верил слухам обо мне. Я начал сбегать к нему с раннего детства. Он был мне больше отцом, чем Кано, и больше учителем, чем Ясухиро. А вы первые, с кем я об этом говорю. Но вы уедете, так что… почему нет?
– Это называется эффект попутчика, – проговорил Феликс. – Люди склонны изливать душу тем, с кем потом, возможно, никогда не увидятся.
– Это с Рен вы хотели меня познакомить? – вдруг вспомнил Неру.
– Да, – улыбнулся Хизока.
– Я не это имел в виду, когда хотел посетить чайный дом.
– Если ты о юдзё, то их нет в чайных домах. Они в городе где-то на улицах.
– Да знаю я, что такое чайный дом, мне Ким рассказывал. Я пообщаться хотел, стихи послушать, чаю попить, расслабиться.
– Хототогису и Рен, как вы говорите, одного поля ягоды. Хотя и принадлежали разным кланам.
– И всё-таки как ты так хорошо выучил наш язык? – спросил Шелдон.
– А ты?
– Прекрати, ты же знаешь, что я вырос в Нэжвилле.
– У меня был хороший учитель-норт.
– Он жив?
– Должен быть. Но я уехал и с тех пор его не видел.
– Ему вы тоже не доверяете? – задал вопрос Феликс.
– Нет, – ответил Хизока. – Он тоже боялся меня.
Над лесом уже сгустились сумерки, когда путники наконец добрались до опушки. Священная гора возвышалась впереди огромной тенью. У её подножия на берегу озера стоял красивый храм. В свете закатного солнца он казался бордовым.
– Там есть люди? – спросил Шелдон.
– Нет, – покачал головой Хизока. – Раньше там жили хранители оками, но статуэтка давно перекочевала к Мурате, а от него ко мне.
– Оками – это же волк? – уточнил принц.
– Верно. У наших народов много общего, да, Шелдон?
– Ты имеешь в виду сарби? В Нэжвилле не почитают волков.
