Мерседес плелся пару кварталов по видевшей жизнь двухполоске с присыпанными выбоинами, шатающимися люками, пеной чуть поутихшего грибного дождя и серыми спинами щетинистых луж с плавающими по ним отражениями оголенных проводов, пока не свернул на недавно отремонтированную дорогу. С тротуара синхронно взметнулась пестрая стая голубей – показалось, что кто-то взмахнул огромной простыней с нарисованными птицами, и они вспорхнули с нее – до того движения десятков крыльев попадали в такт. За взлетевшей стаей обнаружилась девочка с накинутым капюшоном, катящаяся на самокате, – с ее розового ранца обворожительно улыбался мультяшный белый кролик. Девочка свернула на перекрестке направо, в сторону нарядного, задумчивого сквера, обаятельно приглашающего в гости, – Алена, не думая ни секунды, выкрутила руль туда же, сбив привычный маршрут, – она много работала над ненавязчивостью и честной спонтанностью принимаемых решений.
– И куда мы? Зов сердца велит заехать к дилеру? – саркастично сокрушался брат, посчитав свое предположение, в общем-то, неплохой идеей, сулящей быстрое и качественное приободрение.
– Поедем на безуспешные поиски твоей совести. А вот, кажется, и медиум идет, – удивленно сказала Алена, сбавив ход авто.
– Когда кажется, креститься нужно, – Алекс быстро пристрастно рассмотрел Вову под всеми углами, скривившись в гримасе. – А лучше осиновый кол ему в грудь вбить.
– Это от вампиров.
– Эти тоже любители присосаться. Только к чужому кошельку, – высмеивающе заявил Алекс.
– Много ты знаешь.
– Побольше тебя.
Мерседес обогнал промокшего Вову, ритмично шагающего по тротуару с покачивающейся красной канистрой в руке. Рядом с ним босиком шел дождь. Девочка на самокате проплыла мимо. А Вова смотрел вниз. Вглубь. Может быть, в обнаженную суть, понятную только ему. Глаза, опущенные к ногам, не выдавали уныния, наоборот, – казалось, он скрупулезно считает шаги до конкретной точки в пространственно-временной материи.
– Давай подвезем.
Алена плавно надавила на педаль тормоза.
– Ты прикалываешься, что ли?
Брат гневно насупил брови, а сестра мягким движением уже включила заднюю передачу под сопровождением строгого, не одобряющего взгляда Алекса.
– Он тебе всю тачку перемажет, бензином вонять будет месяц.
– Потерплю.
– И в кого ты такая сердобольная… – цокнул в бессилии Алекс.
Машина бесшумно притормозила и посигналила – Вова остановился. Алена, приглушив музыку, опустила пассажирское черное стекло соскользнувшей вниз тенью – невоспитанный мокрый воздух, доцветающий сиренью, быстро проник внутрь и рассыпался по салону цветным ароматом.
– Привет. Подбросить? – спросил Алекс, как можно сильнее пряча презрение между слов.
– Я довольно тяжелый, – коротко ответил серьезный Вова с потухшей сигаретой в уголке рта, а капли дождя сочились тонкими струйками со лба.
– Тебя подвезти? – вмешалась в быстро заглохнувший разговор Алена, наклонившись к брату, чтобы Вова получше увидел ее.
– Я тебе всю тачку перемажу, бензином месяц вонять будет, – сказал Вова, не проронив ни толики эмоции.
Алекс быстро переглянулся с сестрой.
– Потерплю, – повторила Алена, не выказав удивления. – Садись.
Вова открыл заднюю дверь подчеркнуто аккуратным движением и сел, деликатно поставив пластиковую канистру на колени.
– Алекс, это Вова. Вова, это Алекс.
Алена представила ребят друг другу, сделав сопутствующий жест рукой. Парни синхронно закивали в честь знакомства, но руки никто не протянул. Вова прекрасно помнил Алекса. Алекс прекрасно не помнил Вову.
