– Хм, – явно озадачился маг крови. – Что это?
Вот ведь любопытный!
– Ничего особенного, – ляпнула первое пришедшее на ум, оттолкнув от себя мага. – Было скучно, вот я и рисовала всякую ерунду, пока вы… спали, – оправдалась, нервным жестом проводя рукой по песку, наспех стирая линии.
Конечно, весь рисунок таким образом не сотрешь, поэтому оставалось надеяться на все тот же туман и полумрак, которые мешали цельному восприятию даже на расстоянии вытянутой руки. Тем более ветер уже и так размыл четкость образа сотворенного обряда.
– Спал, – задумчиво повторил повелитель огненных пустынь, как-то слишком уж недоверчиво прищурившись.
И только я новое оправдание собралась придумывать, как наглец смазанным жестом снова схватил меня за руку, притягивая к себе вплотную.
– Пока я спал, – выделил нарочно, – мне очень интересные сны снились, – прошептал, почти касаясь моих губ своими, неожиданно нежно проводя сгибом пальцев вдоль моей щеки. – О тебе, Фрейя.
Вот тут я снова нервничать начала. А я, когда нервная, между прочим, за себя и собственные действия совсем не отвечаю. К тому же непомерная близость мужчины на меня и так давно странно действовала.
Треклятая магия крови!
– Мм… – протянула ответно с мягкой улыбкой. – Раз я настолько хороша, что вы, великий правитель Аксартона, даже во сне обо мне думаете, – свободной рукой обняла его за плечо, – Могу я рассчитывать на то, что «Похищенную ночь» вы мне все же оставите?
Не то чтоб я сильно надеялась на положительный ответ, но надо же учесть все возможные варианты. Аксартон без цветка я все равно не покину.
– Ага, конечно, – не менее мягко, чем я сама, отозвался старший рода Эльрилейрдских, перехватывая за талию, прижимая к себе еще ближе.
И с такой искренностью и снисходительным пониманием сказал!
Я даже усомнилась на мгновение в собственном восприятии.
Ну не мог он никак так легко согласиться, тут определенно был какой-то подвох или же сарказм, который я не разобрала!
Впрочем, мысль быстренько затерялась, потому что рассудок приказал долго жить, предпочтительно отдельно от своей хозяйки, то есть от меня. Ведь стоило мужчине прижаться к моим губам в требовательном поцелуе, как вся моя суть самым беззастенчивым образом потянулась навстречу каждому новому прикосновению повелителя огненных пустынь.
И если прошлой ночью я поддавалась всему этому лишь потому, что иначе просто нельзя, то теперь… словно я – и не я вовсе. Кто угодно, только не валькирия, больше всего ценящая в этой жизни свободу.
Но чем дольше длился наш поцелуй, тем явственнее я ощущала, как вновь проигрываю, поддаюсь, растворяюсь в чужой ласке и том тепле, что расцветает внутри меня с каждый уходящим мгновением все ярче и острее, подобно еще одному огненному цветку. Это пламя буквально выжигало нутро и все то, чем я была прежде, оставляя своеобразное клеймо. И принадлежать этому мужчине внезапно показалось настолько же правильным и необходимым, насколько… недосягаемо преступным, греховным.
Нельзя так.
Невозможно!
– Вот и славно, – выдавила из себя, разрывая тесный контакт, отшатываясь назад, с шумом втягивая в себя как можно больше кислорода. – Спасибо за предоставленную ценность и вашу щедрость, – поблагодарила следом делано церемонно, на всякий случай отодвигаясь еще дальше.
Наверняка еще что-нибудь эдакое добавила бы, да только дар речи потеряла. Повсюду витали мириады мельчайших красноватых частичек, паря и сияя в воздухе, постепенно закручиваясь в затейливый узор, окружающий нас со всех сторон. На этом явлении я и зависла, завороженно наблюдая, как снова и снова одна за другой, сдобренные моей кровью песчинки взмывают вверх, а тончайшие магические ниточки, опутывающие их, сливаются в цельный образ, вспыхивают с новой силой и переплетаются между собой, превращаясь в… бутоны канны?
