– Деточка, ваши худсоветы по сравнению с нашими, тогдашними – просто утренник в детском саду! – замахала руками Потоцкая. – На наших как начнут разбирать, соответствует ли рисунок идеологически-воспитательным целям… Ведь конфеты дети едят! Сколько раз худсовет не одобрял моих рисунков! И оставалась я с носом, без денег. Так и жила – то густо, то пусто…
– Да и сейчас то же самое! – засмеялась Соня. – Вот сегодня пристали – «ваша роза не пахнет»!
– Надо же! Выходит, времена не меняются… – всплеснула руками Бронислава Антоновна. – Но ничего, деточка, привыкнешь… Ты еще совсем юная, двадцати, поди, и нет еще? – дальнозорко прищурилась она.
– Мне двадцать девять.
– Да?! И не замужем? Такая хорошенькая?.. Волосики светленькие, глазки голубенькие… Принцесса из сказки! И – не замужем?! В наши времена тебя бы старой девой давно считали…
– Бронислава Антоновна, я не хочу замуж. Совсем! Ну их всех… Так хорошо одной!
– И ты счастлива – одна-то?
– Да! Да!.. – опять засмеялась Соня.
– Не может быть, – возмутилась Бронислава Антоновна и огляделась: – Да что там, кто у нас тут есть, холостой… Живо тебя сведу!
– Бронислава Антоновна, умоляю! – в ужасе зашептала Соня. – Не надо меня ни с кем сводить!
– Вздор! – безапелляционно возразила пожилая дама. – Ты пока жизни не знаешь, а я знаю. Это что за юноша? – ее сухой, крючковатый палец указал на Леву. – Холостой?
– Умоляю!..
– Кольца на пальце нет у него… Значит, холост. Молодой человек! – возвысила голос Бронислава Антоновна. Лева повернул голову и перестал жевать, заметив Соню.
Рысью побежал на зов.
– Да, дорогая Бронислава Антоновна? – сладко спросил Лева, не отводя глаз от Сони.
– Как вас, юноша… всех не припомню…
– Лев! – чеканно, с гордостью ответил Итин.
– Лев! Чудесно… Лев, вот девушка одна скучает… А мне пора. Сейчас уже машину подадут. Ну все, с наступающим вас, мои дорогие. Будьте счастливы! – с особой интонацией произнесла Потоцкая и шустро, несмотря на возраст, засеменила прочь.
– Да, не стареют душой ветераны! – сказал Лева и немедленно спикировал на диван рядом с Соней. – Бутербродик?
– Нет, спасибо, не хочу наедаться… – Соня попыталась отодвинуться. – Вечером Элеонора обещала пир горой…
– Элеонора?
– Да, мачеха… Я живу с мачехой и сводной сестрой. Сестру зовут Снежана… – Соня слегка приврала – они с родней жили не вместе, не в одной квартире, а были соседями по лестничной клетке. Леву, по идее, должно было отпугнуть присутствие родственников рядом с Соней.
Но Леву это ничуть не отпугнуло.
– Да? Мачеха и сводная сестра? – улыбнулся он, опять показав длинные передние зубы. – Супер! Совсем как в сказке… Они злые? Допекают тебя? Слушай, но мы можем поехать сразу ко мне, зачем портить себе праздник…
– Нет-нет! – испугалась Соня. – Элеонора и Снежана – чудесные люди! Я их обожаю… Они меня ждут! Я не могу их подвести…
Тут Соня не соврала. Новый год они договорились встретить втроем – семья как-никак. Даже после смерти отца эта традиция не прервалась.
– Тогда поехали к тебе. Посидим, потом поедем ко мне. Будем гулять всю ночь! – раздувая ноздри, хищно сказал Лева.
Соня онемела. Подобной бесцеремонности она никак не ожидала. На худсовете от нападок начальства и то было проще отбиваться!
– Э-э… а-а… – начала она, пытаясь подобрать слова.
– Да? Ну и отлично! Все, заметано! – возликовал Лева Итин. – Слушай, Крымова, ты отличная девчонка… По секрету – какие мужчины тебе нравятся?
