– Ах да, прости, это некорректный вопрос. Спрошу по-другому: ты сделала ставку на меня?
– «О дочь моя! Мои дукаты! Дочь! Дукаты христианские мои!»
– Спасибо, мамулечка, я в тебе не сомневалась, – растрогалась я. – А папа, против обыкновения, изменил любимой доче и взял сторону Дениса, да?
– «Вражду сменив любовью, распрю – миром в собранье гордых и суровых пэров», – кивнула мамуля.
Объединились, значит, наши гордые пэры. Ну-ну…
– А бабуля?
Мамуля наморщила лоб. Да, про бабулечек Шекспир не особо писал. Пришлось любительнице классической поэзии поскрести по сусекам в родном отечестве, и кое-что она нашла:
– «Ты жива еще, моя старушка? Жив и я. Привет тебе, привет!»
– Вы обе живы, то есть бабуля в этой ситуации, как и ты – за меня, – расшифровала я. – Одобряю! Привет вам, так сказать, привет! А что Зяма?
– «Все это брат мой хочет доказать, и если замысел его удастся, пятьсот – не меньше – добрых фунтов в год утянет у меня», – покривилась мамуля.
– А это откуда? – восхитилась я. – Тоже Шекспир?
– «Король Иоанн», – улыбнулась родительница.
– Гляди-ка, прям, наше всё! Ну, я поняла: Зяма поставил на Кулебякина. Получается два – два… Хотя есть же еще Алка! Она-то с кем?
Мамуля повертела ладошкой и снова изменила Шекспиру с соотечественником:
– «Между тучами и морем гордо реет буревестник».
– Значит, Трошкина еще не определилась, – поняла я. – Надо как-то убедить ее взять сторону Дениса, тогда ставки станут три к двум не в мою пользу, а я возьму и выиграю – вы с бабулей будете с прибылью. И поделитесь со мной!
– «В том нет запрета. Помещая в рост, даешь ты счастье в долг и потому умножь себя в другом, ведь выбор прост, будь твой процент хоть десять к одному», – немного подумав и посчитав на пальцах, продекламировала мамуля.
– Десять мало, я хочу двадцать процентов! – не согласилась я. – И еще вот что… Никто не принял в расчет малыша Акимку, а он ведь тоже член семьи. Я дам тебе денег, и ты поставишь их от имени малыша.
Мамуля подняла брови.
– На меня, конечно! – ответила я на невысказанный вопрос. – Необязательно всем нашим мужикам от мала до велика выступать единым фронтом…
– Мы с кем-то воюем? – мимоходом поинтересовался, следуя в обратном направлении, папуля. – Подкрепление не нужно?
– Подкрепиться не откажемся, – ловко вывернулась сообразительная мамуля. – Что у нас сегодня будет на обед, Боренька?
– Молочный суп с брюквой и драники с мясной подливой и карамелизированным луком, – ответил папуля. – Дюша, поможешь почистить картошку?
– Я бы с удовольствием, но у меня в пальце заноза, я не справлюсь с ножом, – соврала я.
Ненавижу чистить картошку!
– Не можешь справиться с ножом – бери лопату, – легко согласился папуля. – До обеда как раз немного углубишь траншею, она еще мелковата.
– Я?!
Папуля наш – бывший военный. Теперь-то он мирный кулинар-изобретатель, но перемещение в горячую точку у плиты не избавило его от привычки включать чуть что режим фельдфебеля. Папуля обожает припахивать к работе всех праздношатающихся и искренне считает трудотерапию панацеей от всех болячек, включая занозы в пальцах и любых других местах.
Но лопата – это совсем не дамский аксессуар!
– Ну а кто? – Папуля выразительно огляделся. Мудрая мамуля бесследно растворилась в тени сарая. Вампирские принцессы – они как ниндзя. Крадущиеся тигры! – Денис ушел, я буду занят обедом…
– А Зяма? – Я, конечно, люблю своего брата, но не настолько, чтобы вместо него лопатой махать.
