Принцесса Бугудонии. Во имя короля! - страница 22

– Да может тебе померещилось? – спросила Карнелия ледяным голосом, шаря своими жгучими и выразительными глазами по углам зала. Я бы нисколько не удивилась, если бы мне сказали, что она великолепно видит в темноте. – Всего лишь мышь пищала.

– Может и померещилось, – угрожающе процедил Аскольд. – Ладно, утро вечера мудренее. Завтра будет ясно, что это за мышь была.

Они медленно развернулись и пошли. Когда мерцание факела напрочь перестало обнаруживать себя в коридоре, я на всякий случай выждала еще минут 10-15 и только потом осторожно вылезла из-за трона. Посмотрела в открытые и немигающие глаза отца – вот же он, как близко… и как невероятно далеко. Я потрогала проклятый венок, попробовала его снять, но куда там… Венок врос в отца намертво. Тут без перфоратора не обойтись…

Так, что он там говорил?! Лотос жизни! Отлично! Наконец-то, появился ориентир и конкретная цель. Остались сущие пустяки – найти лотос, где бы он ни был и каким-то образом исцелить им отца. Ну да ладно, знающие люди, наверняка, подскажут. Давид! Мне нужна помощь – это раз, завтра его могут казнить – это два, и… и есть еще некая причина, о которой не стоит сейчас загоняться – это три. Вердикт очевиден – Давида нужно спасти, во что бы то ни стало. Сейчас же.

Тихо и незаметно, на цыпочках, я направилась в свою комнату, потому что мало ли, туда заглянет братец, пожелать спокойной ночи… в два часа ночи, да и Катарина придет туда же, расскажет про деда Пахома.

Добралась до комнаты без приключений. В комнате было пусто – ни Аскольда, ни Катарины. Я закрыла за собой дверь и направилась к окну, полюбоваться на стену, где впервые встретила Давида, заодно и сколько-нибудь пободрствовать, спать сейчас никак нельзя, время горячее – нужно действовать. Как только явится Катарина, надеюсь, с дедом Пахомом – надо будет решать как спасать Давида и тогда уже за лотосом жизни. Кстати, где его искать?

Я налила в чашку воды и тихо сказала:

– Валенс…, – но договорить не успела, чья-то ладонь грубо заткнула мне рот, другая же рука нападавшего жестко обхватила за талию.

В ухо угрожающе прошипели:

– Сейчас же рисуешь портал и валишь на хер из королевства. Еще раз появишься здесь – тебя найдут со вспоротой глоткой. Поняла?

Я послушно помахала головой – на хер, так на хер.

Видимо, смутившись столь легкой победой, голос вкрадчиво уточнил:

– Я тебя сейчас отпускаю, ты спокойно рисуешь и уходишь, правильно?

Я снова уверенно закивала – да, все так.

Нельзя мне было валить, потому что здесь все умрут без меня – и отец, и Давид. Но и со вспоротой глоткой тоже никак нельзя – потому что, опять же, все умрут, только на этот раз и включая меня. А у меня вообще-то дети и, надеюсь, счатсливая старость. Но и противиться в таком положении тоже бессмысленно, потому что тогда глотку могут вспороть прямо сейчас. Поэтому сейчас надо было всего лишь как-то усыпить бдительность неизвестного. Иллюзорная покорность, больше нечего.

Неприятный гость медленно разжал руки и немного отошел. Я, столь же неторопливо, попыталась повернуться к нему лицом.

– Не поворачиваться, – тут же сказал он, – рисуй портал.

И для пущей убедительности упер мне в бок острие рифленого кинжала, рукоятку которого венчал очаровательный изумрудный шестигранник.

Я потерла кольцо Бу, и, как только оно засветилось, начала рисовать портал в намеренно неправильной последовательности, судорожно размышляя, как быть дальше. Но в голове была гнетущая пустота… А время шло. Наташа, Наташа. Эх, была ни была! Ничего не придумав, я резко бросилась в сторону, схватила чашку с водой, предназначенную для Валенсии и, круто обернувшись, плеснула в лицо напавшего.