Принцесса-невеста - страница 18

– «Аргоси». Пятьдесят девятая улица. Поняла. До вечера. – Она повесила трубку.

И не сказала «чтоб никаких старлеток». Всякий раз так прощалась, а тут не сказала. Может, догадалась по голосу? Хелен провидит будь здоров – все-таки психотерапевт. На медленном огне дальней конфорки пудингом тихонько забулькали угрызения совести.

Я вернулся к шезлонгу. Один.

Сэнди Стерлинг поплавала. Я раскрыл «Нью-Йорк таймс». Окрестности пробивало неким сексуальным зарядом.

– Наплавались? – спросила она.

Я отложил газету. Сэнди Стерлинг держалась у бортика возле моего шезлонга.

Я кивнул. Любо-дорого смотреть.

– Какой Зэнук? Дик или Дэррил?

– Звонила моя жена, – сказал я. Подчеркнув последнее слово.

Ее это не обескуражило. Она выбралась из воды и легла в соседний шезлонг. Бюст тяжеловат, но прекрасна. Если любите таких, вам наверняка понравилась бы Сэнди Стерлинг. Я таких люблю.

– Вы же с Левином работаете? «Степфордские жены»?

– Пишу сценарий.

– Обожаю эту книгу. Типа моя самая любимая книжка на свете. Вот бы в кино сыграть. По вашему сценарию. Золотой шанс – что угодно бы отдала.

Ну и вот. Она все выложила, все карты на стол.

Естественно, я быстренько привел ее в чувство.

– Слушайте, – сказал я. – Я таким не промышляю. Иначе сказал бы «да», на вас же любо-дорого смотреть, что уж тут, и я желаю вам всяческих радостей, но мне только этого не хватало – жизнь и так чересчур сложна.

Это я только подумал, что так скажу. Но потом смекнул: эй, погоди, какой закон гласит, что ты у нас главный пуританин в кинобизнесе? Я работал с людьми, которые по таким случаям картотеку держат. (Истинная правда; спросите Джойс Хейбер[29].)

– Вы много играли в кино? – произнес мой голос. Сами понимаете, я страстно жаждал узнать ответ.

– Ну, горизонты не особо расширились, если вы меня понимаете.

– Мистер Голдман?

Надо мной стоял помощник спасателя.

– Опять вас. – И он протянул мне телефон.

– Уилли? – (От первого же слова моей жены меня с ног до головы окатило слепыми опасениями.)

– Что, Хелен?

– Ты странно разговариваешь.

– Что такое, Хелен?

– Ничего, просто…

– Вряд ли ничего, раз ты звонишь.

– Что с тобой, Уилли?

– Со мной ничего. Я рассуждаю логически. Ты же набрала номер. Я пытаюсь выяснить зачем. – Если постараться, мне неплохо дается холодность.

– Ты что-то скрываешь.

Я с катушек слетаю, когда она так делает. Потому что, понимаете, с этим ее ужасным психиатрическим опытом она подозревает, будто я что-то скрываю, лишь когда я что-то скрываю.

– Хелен, я посреди совещания; говори уже.

Ну вот опять. Я вру жене про другую женщину, и другая женщина это понимает.

С соседнего шезлонга прямо мне в лицо улыбалась Сэнди Стерлинг.

– В «Аргоси» книги нет, ни у кого книги нет, до свиданья, Уилли. – И Хелен повесила трубку.

– Опять жена?

Я кивнул, поставил телефон на столик у шезлонга.

– Вы с ней часто болтаете.

– Да уж, – сказал я. – Фиг чего напишешь в такой обстановке.

Видимо, она улыбнулась.

Сердце колотилось, никак не унять.

– Глава первая. «Невеста», – сказал папа.

Я, наверное, вздрогнул, потому что она сказала:

– А?

– Мой оте… – начал я. – Мне показа… – начал я. – Ничего, – наконец сказал я.

– Спокойно, – ответила она и очень мило мне улыбнулась. На секундочку ладонью накрыла мою руку, приголубила, утешила.

Возможно ли, что она понимает? Любо-дорого смотреть – и притом все понимает? Это разве не запрещено законом? Хелен ничего не понимала. Утверждала обратное: «Я понимаю, отчего ты так говоришь, Уилли», но втайне просто вынюхивала мои неврозы. Нет, пожалуй, она понимала; но она не сочувствовала. И конечно, смотреть не любо-дорого. Тоща – это да. И да, ослепительно умна.