– Докладывать пошли! – засмеялся Роман.
Но смех его прозвучал жутковато в мертвой тишине, залитой палящим солнцем монастырской площади.
– Кому? – неожиданно спросила Каролина.
– А Бог его знает кому.
Роман вновь опасливо заглянул в фонтан и встретился с немигающим, суровым взглядом рыжего кота.
– Пойдемте дальше, там аркада! За ней, по-моему, сад, – сказал, он, искоса взглянув на Каролину.
Он словно боялся спустить глаз с рыжего кота. Каролина пожала плечами и вдруг быстро зашагала к арке. Роман едва поспевал за ней.
– Куда это вы так припустили? – воскликнул он.
– Спасаюсь от зноя. Там хотя бы тень. Неужели вы можете это выносить?
– Это не самое трудное в жизни.
Каролина бросила на него насмешливый взгляд.
– В чем дело? – чуть смущенно спросил он.
– Вы иногда немного смешны, мистер Роман. Уж не сердитесь.
– Чем это я смешон? – с обидой спросил Роман, зайдя под арку сразу следом за Каролиной.
– Мужчины, играющие в загадку, жалки и смешны. Знаете, в чем состоит истинная загадочность мужчин?
– Любопытно.
Каролина повернулась к нему лицом, слегка надула щеки и с шумом выдохнула воздух вверх, пытаясь освежить лицо своим же дыханием.
– В их тщетных попытках спрятать ее. То есть казаться распахнутыми, чистосердечными, что ли… Истинных своих загадок мужчины стесняются, потому что за ними, как правило, стоят или слабость или преступление. Бывает, что и профессия… Но это хотя бы понятно, во всяком случае, оправдывает их.
– Вы, как я погляжу неплохой психолог!
– Опыт! Опыт, мой друг! Так что не пытайтесь загадочно закатывать глаза. Это вам не поможет!
Роман усмехнулся: Каролина по-женски точно мстила ему за давешнюю жесткость. Он подумал, что недооценил ее. Впрочем, решил Роман, так же он недооценивал всех женщин, встречавшихся на его пути. От того и не ладилась его жизнь.
А еще он подумал, что она права насчет сомнительных загадочных пассов, которые он себе нередко позволял. Это действительно было похоже на пирожок «ни с чем»! Беспомощная попытка защитить свою пустоту.
– Хорошо! Хорошо! Вы меня раскусили. Я – примитив. Всегда это скрывал, но от исключительно наблюдательного человека такое не скроешь! Скажите, а сей опыт к вам приходит с годами или сам по себе?
– А вы, оказывается, злой! И к тому же, грубиян! Разве дамам напоминают о возрасте?
– Напоминают. Еще как! В качестве последнего аргумента. Ведь ваше, извините, подбрюшье не столь болезненно как наше. Но и оно у вас имеется! Это – возраст!
– Глупо с вашей стороны. Во-первых, это запрещенный прием. За него дисквалифицируют! Пожизненно! Во-вторых, он применен не вовремя: я молода, и мне нечего стесняться своего возраста.
– А вот тут вы не правы! Женщина всегда стесняется своего возраста, потому что всегда уверена, что чуточку опоздала получить то, что другие уже имеют!
– Теперь я знаю, что загадочного в вас, сэр!
– Вот как? И что же!
– Вы прикрываете свою застенчивость болтовней на сложные темы!
Роман с испугом подумал, что леди Каролина довольно скандальная штучка и способна втянуть его в оскорбительный для обоих тон.
– Назвать мужчину почти глупцом – это уж слишком! – Роман ощутил, как в нем закипает ярость.
Он был не прочь прекратить спор, свести его к шутке. Но последняя реплика Каролины сделала это почти невозможным, хотя он чувствовал, что его очень умело, очень по-женски хитро́, разыгрывают. Он как глупая муха угодил на коварную липкую ленту.
