– Провожаю паренька домой, – как положено, с неохотой откликнулся Дубнер.
– Он что-то натворил?
– Нет.
– Приходил к тебе за консультацией?
– Вроде того.
– Это… – Мед сделал паузу, – он?
– Вот и надо выяснить.
Ёжик, заинтригованный, что о нём говорят странные, необъяснимые вещи, подался вперёд, чтобы лучше слышать.
– Ты сказал о предначертании? – продолжал Мед.
– Сказал. – В голосе Дубнера отсутствовало выражение; строитель плотин и раньше говорил не очень эмоционально, теперь же чувства испарились до конца. Случайно? Ёжику показалось, что нет; да какое там, он почти в этом не сомневался!
Мед задал новый вопрос приятелю:
– И как?
– Как видишь.
– Может, не он?
– Но, может, и он.
– Я вообще-то мало доверяю предначертаниям, предсказаниям, пророчествам…
– Солидарен. Однако звук на месте.
Мед постучал указательным пальцем по громадной голове, а Дубнер кивнул, соглашаясь. Ситуация раззадоривала Ежа; определённо, речь шла о нём и о некоем предначертании. Конечно, иголка любил читать, регулярно получал от родителей новинки книжного рынка, ходил в лесную библиотек, скачивал произведения из Сети, но, разрази его гром, ничего не слышал ни о каких пророчествах. Дубнер же слышал, Мед тоже и, вполне возможно, кто-нибудь ещё, только не оттого ли, что они были слегка стукнутыми? Насчёт Дубнера не стоит сомневаться, наверное, – его изрядно тряхануло током.
«Как и меня, – пронеслась вдруг незваная мысль, стремительным всадником подняв тучи пыли-вопросов и скрывшись в неизвестном направлении. – Тогда если предположить, что я громом поражённый, то мне следует знать предначертание. А я не знаю. Так, может, и не следует?..»
Бесповоротно запутавшись, Ёжик отвлёкся настолько, что не слышал Дубнера с Медом – они окликали его. Был бы на месте Дубнера кто-то иной, бобёр или нет – не суть важно, он бы ограничился лёгким прикосновением, чтобы привести Ежа в чувство. Дубнер же отвесил предмету разговора увесистый подзатыльник, вдарив по незащищённой колючками области; Ёжик ойкнул – ещё бы, когда такой лапищей «будят», – потёр затылок, поинтересовался, в чём дело.
– В тебе, – по обыкновению, лаконично ответил Дубнер.
– Я отведу его домой, – предложил Мед.
– Будет нелишним. – Дубнер покивал.
– Хорошо, сейчас приду: переоденусь.
Не успел медведь скрыться в берлоге, как оттуда показалась его жена.
– Здравствуйте, мальчики, – сказала она мягким, но сильным голосом. – Что за шум? Футбол или налоги?
– Вот он. – Дубнер ткнул пальцем на Ёжика.
– Доброго дня, – смущённо, отчего ещё более вежливо, поздоровался тот, на кого показывали.
Веда, несмотря на рост и массу, выглядела превосходно: мягких тонов юбка, футболка подстать, изящная, но не чересчур сложная причёска, блестящие золотые серьги в ушах. С внешностью также наблюдался явный порядок – практически идеальная для медведицы талия, высокая и объёмная при этом грудь, стройные ноги, длинные, густо-чёрные ресницы. И при всём при том ни капли макияжа.
«Классно выглядит утром, – без тени заинтересованности, лишь из природного любопытства подумал Ёж. – Какая же она, должно быть, красивая днём, при нормальном освещении, на светском рауте или чём-нибудь вроде этого, где соблюдается дресс-код, строгий и впечатляющий?»
– Веда, – представилась медведица, протягивая лапу.
– Ёжик. – Он даже кивнул, чтобы усилить галантность.
Веда улыбнулась, и новообретённые друзья пожали лапы.
