Принцип апокалипсиса: сценарии конца света - страница 8

Знаменитый кембриджский паб «Адмирал Бенбоу» был полупустым. Разноцветные лучи, проникавшие через свинцовые рамы с красными, синими и желтыми витражными стеклами, скупо освещали небольшой угловой стол красного дерева с мраморной столешницей. За ним, откинувшись в массивных дубовых креслах, восседали два солидных джентльмена в профессорских мантиях. Потягивая новомодный темный портер с копчеными угрями, они неспешно вели довольно странную беседу:

– Согласитесь, дорогой Исаак, – говорил один из них, с длинными темными локонами, красиво обрамлявшими узкое бледное лицо с тонкими чертами, – что уже в моей первой научной работе «Об орбитах планет» я открыл хрупкое небесное равновесие. Если следовать моим построениям, то надо признать, что орбитальная скорость Юпитера медленно, но постоянно возрастает, а Сатурна – медленно, но не менее постоянно падает. Это открытие впервые ставит перед нами важнейший вопрос об устойчивости и долговечности нашего мира.

– Однако, однако, дорогой Эдмунд, что-то вы излишне категоричны, – неспешно возражал второй профессор с круглым лицом, покрытым легким сельским загаром. – Стабильность мироздания пока еще достаточно обеспечивается узами всемирного тяготения. Все ваши планеты погружены в гравитацию, как, – тут он поднял вверх кусочек золотистой закуски, – эти прекрасные угри, вздумай они плавать в потоке.

– Нет, нет, дорогой Исаак, – начинал горячиться первый джентльмен, – в прошлом году я уже точно обнаружил вековое ускорение Луны, что неоспоримо свидетельствует о ее неуклонном приближении к нашей планете. А что произойдет, когда она, наконец, коснется Земли? Настоящая вселенская катастрофа!

– Да уж, дорогой Эдмунд, – второй профессор лениво отхлебнул портер из своей кружки, – неприглядные картины будущего вы тут рисуете. Конечно, все это вполне имеет место быть, – тут он сделал небольшую паузу, сопровождаемую тонкой усмешкой, – но в невообразимо далекой дали времен… Сотни, нет, тысячи миллионолетий отделяют нас от распада нашей планетарной семьи, а вот по моим прикидкам, гораздо раньше может произойти нечто совершенно ужасное.

Достав из-за обшлага камзола несколько аккуратно сложенных листков, он протянул их собеседнику:

– Посмотрите сами, сэр Королевский астроном.

Через несколько минут сонную тишину паба нарушил громкий возглас, заставивший нескольких дремлющих над кружками посетителей удивленно вскинуть головы.

– Вы гений, сэр Ньютон, – торжественно произнес Королевский астроном, вскочив с кресла, – позвольте пожать вашу руку!

– Эх, дорогой Эдмунд, – смущенно пожимая руку другу, тихо проговорил Ньютон, – я бы очень хотел в этом случае глубоко ошибаться, ведь остались всего-то какие-то три столетия…