Да и пусть!
Я зло ударила кулаком по постели и рывком села, бросив злой взгляд в ту сторону, где была квартира Корнеева. Мне просто нужно отвлечься и не обращать на этого гадкого бабуина внимания.
Как жаль, что наши желания имеют свойство сбываться совсем не таким образом, каким им бы следовало! Я даже предположить не могла, что уже на следующий день судьба нанесет такой удар, от которого мне не оправиться еще долго.
День начался, как обычный выходной. Я пришла с ночной смены, отвезла Лесю в садик и со спокойной совестью легла спать. Даже погода в тот день располагала к долгому и глубокому сну — хмурые тучи, уютно завывающий за окном ветер и редкие капли дождя, играющие на подоконнике спокойную колыбельную. Вот только выспаться, увы, не удалось.
Спустя пару часов, когда я видела уже чуть ли не двадцатый сон, тишину квартиры нарушил телефонный звонок. Первые двадцать секунд глаза отказывались открываться, надеясь, что громкая песня, орущая во всю мощь телефонных динамиков, заткнется и больше не будет отвлекать мой организм от заслуженного отдыха. Но мобильник продолжал разрываться и вибрировать на прикроватной тумбочке, поэтому проснуться все же пришлось. На дисплее высветился незнакомый номер.
— Да, алло, — хрипло выдохнув в трубку, я прочистила голос и уже более уверенно продолжила: — Я вас слушаю.
— Арина Февралова? — женский, неприятный, почти визгливый голос больно резанул по ушам.
— Да, это я.
— Ну здравствуй, деточка. С тобой говорит Ольга Леонидовна, мать Романа.
Я нахмурилась, перебирая в голове всех своих знакомых с именем Роман. Таковых, на удивление, не находилось.
— Какого Романа?
— Отца Леси, твоей племянницы. Нужно встретиться и поговорить.
От шока я сразу же резко проснулась. Моя собеседница словно почувствовала это и громко рассмеялась. В смехе явственно прозвучали злорадные нотки.
— Не ожидала, девочка? Думала, на ребенка и квартиру больше никто не претендует?
— Что вам нужно? — Мурашки прошлись по всему телу, а на затылке зашевелились волосы. Что-то подсказывало мне, что спокойной жизни пришел конец.
— Я же сказала, встретиться и поговорить, — раздраженно и весьма громко произнесла женщина.
— Не вижу необходимости.
— Я собираюсь получить опеку над ребенком.
Я стянула с себя одеяло и встала, чтобы тут же взволнованно начать ходить по комнате.
— Это маловероятно. По всем документам и по завещанию моей сестры опекуном Леси являюсь я.
— Можешь подтереться этими бумажками в туалете, мой адвокат имеет все основания с тобой не согласиться.
Мне стало страшного. Уверенность женщины в словах, только что прозвучавших, не могла не пугать. Судорожно перебирая в голове все обстоятельства своего опекунства над Лесей, я постаралась успокоиться и не показывать своего смятения неожиданно объявившейся бабуле.
— Когда и где вы хотите встретиться? — Честно, в моем голосе даже нотка металла проскользнула.
— Давай через два часа, в кафе, которое находится недалеко от вашего дома. Я как раз буду поблизости.
— Договорились, — буркнула я и отсоединилась.
Нужно привести себя в порядок, чтобы не показать своим видом растерянности и шока. Да, неожиданно. Да, мерзкое чувство. Но нужно быть сильной.
— Ты чокнутая мегера, если думаешь, что я отдам тебе Леську, — зло процедила сквозь зубы, косясь на телефон. Направилась в ванную, стянула с себя пижаму и встала под горячие, почти обжигающие струи воды. Разум сразу прояснился. Теперь я четко понимала, что и как говорить на встрече со столь неприятной «родственницей».
