— Но зачем ему Леся?
— Ему не нужна дочь. Мне кажется, что он даже не знает об авантюре матери. А вот Ольга проконсультировалась со многими моими коллегами и уяснила одну простую вещь: если на попечении сына окажется маленькая девочка, от которой откажется назначенный Машей опекун, то ему могут прилично скостить срок. На данный момент за фальсификацию данных и отмыв денег Роману грозит до трех лет, потому что сумма там около двух миллионов. Либо ему могут выписать штраф тысяч на триста-четыреста, плюс судебные издержки и услуги адвокатов. А один из заказчиков подал иск с требованием возмещения морального и материального ущерба. На четыре миллиона рублей. У их семейства сейчас нет таких денег. Все имущество записано на партнеров, и они явно не хотят его возвращать. А Лесе принадлежит эта квартира, которую можно выгодно продать.
Мне показалось, что сердце пропустило пару ударов, настолько меня выбила из колеи эта новость.
— Но органы опеки не позволят лишить Лесю собственности. Насколько я знаю, если собственником квартиры является несовершеннолетний – недвижимость можно продать только в том случае, если заменить ее какой-то другой, равной по квадратуре.
— Поверь, при желании можно будет это обойти.
— Что мне делать?
Антон встал, достал из кармана пачку сигарет и указал на форточку:
— Ты не против, если я закурю?
Я покачала головой и обхватила руками плечи. Это помогло унять нервную дрожь и немного прочистить мозги. Антон открыл окно и щелкнул зажигалкой, прикуривая.
— Прежде всего тебе нужно не поддаваться панике. Сегодняшний визит из органов опеки говорит о том, что Ольга решила пойти традиционным путем, считая, что молодая девица неспособна на нормальное воспитание ребенка. Мне кажется, она надеялась, что представитель органов найдет нарушения и она сможет за это зацепиться. В суд она еще не пойдет, попробует снова запугать тебя. Быть может, пустит в ход деньги и даст кому-нибудь взятку. Тебе необходимо сейчас собрать доказательство ее наглого общения и угроз. Записывай все разговоры на диктофон. Откровенничай только с самыми близкими людьми и не совершай опрометчивых поступков. Эта Виктория Сергеевна… Она вызывает доверие?
— Не знаю, — пожала плечами я. – Она произвела впечатление разумного человека. Сразу сделала акцент на том, что относится ко мне хорошо.
— Тебе нужно будет поехать к ней и поговорить еще раз. Возможно, получится понять, на чьей она стороне. Нам не помешает ее поддержка. Насколько мне известно, в органах опеки она не последний человек.
— Хорошо, я съезжу к ней на днях. У меня сейчас две смены в ресторане, а потом выходные. Визитка у меня осталась, думаю, будет не сложно договориться с ней о встрече.
— Отлично, действуй. – Он докурил и закрыл окно. – О каждом своем шаге обязательно оповещай меня, хорошо?
Он прошел в коридор и оделся. Открыв входную дверь, я вышла за ним на лестничную площадку и взяла парня за руку.
— Я не знаю, как тебя благодарить, Антон. То, что ты для нас делаешь…
— Дуреха, — он притянул меня к себе и крепко обнял, уткнувшись носом в макушку. – Я сколько раз тебе говорил, что мне не трудно тебе помогать?
На глаза навернулись слезы, и я зашмыгала носом.
— Не бывает таких бескорыстных людей, как ты, вот и не верится… Я давно уже поняла, что людям доверять нельзя.
— А я не бескорыстен, Арина. — Теплые пальцы коснулись моего подбородка, заставив заглянуть парню в глаза. – Ты… Ты очень похожа на свою сестру. А Леся ее дочь.
