Принцип предательства - страница 4

Винглер почему-то был уверен, что перед ним стоит абсолютно нормальная женщина, попавшая в горе и ищущая правды и помощи. Он не мог отделаться от ощущения, что хочет верить ей, но что-то его всё-таки сдерживало.

– Поедем ко мне, я вас накормлю обедом и всё-всё расскажу, покажу фото, вещи, тем более, что дочка в школе, никто не помешает. Если вы согласитесь, то я хотела бы, чтобы это было исключительно конфиденциально.

Этот умоляющий взгляд не выдержал бы ни один человек. «В конце концов – подумал Чарлз – я могу понаблюдать за ней ещё какое-то время и определить поточнее степень её нормальности, и может информации будет достаточно, чтобы помочь советом. Да и домашний обед тоже немаловажный фактор».

– Вы далеко живёте?

– Северный Ванкувер.

– Хорошее место, автомобиль?

– Нет. После похорон боюсь ездить из-за своего состояния.

– Ну а я на машине, вы хорошо готовите?

Глаза Фионы сразу высохли, а губ коснулась мимолетная улыбка.

– Надеюсь, вам понравится.

– Ну тогда поехали, но это не значит, что я согласился. Для принятия решения мне нужен максимум информации. Окей?

– Договорились.

Фионе первый раз за последние месяцы стало немного лучше. Всегда легче, если тебе кто-то верит и у тебя появляется надежда.

Леммон очнулся от дикой боли. Он попытался пошевелиться, но у него плохо получилось.

– Очнулся, голубчик. Вот и хорошо. Зовут тебя как?

– Денни.

Мужчина азиатской внешности в очках, белом халате и шапочке явно был чем-то доволен. На вид ему было не больше пятидесяти лет. Леммон хотел что-то сказать, но доктор его опередил:

– Не торопитесь, теперь я точно могу сказать, что вы ещё успеете наговориться. Вам повезло, вы остались на этом свете, хотя нам изрядно пришлось потрудиться. Всё лето.

– Лето?

Леммон не сразу понял смысл этой фразы. Голова дико болела, мысли путались, хотелось пить. Попытки вспомнить происходящее создавали острую боль, которую голова не могла терпеть. Организм сам знал когда и что необходимо вспоминать. Доктор что-то крикнул в коридор, вбежала маленькая юркая медсестра и принесла ампулы и шприц. Он улыбнулся и, со словами: «Всё будет хорошо», отправил Леммона в глубокий сон.

Организм штука тонкая, но видимо есть высшие силы, которые всё знают и могут. Иначе чем объяснить, что он остался жив, что его вообще нашли. Нашли случайно, через сутки после аварии, и практически вернули с того света, борясь за его жизнь в течении нескольких месяцев. И это не в самой развитой стране мира, а здесь, на Суматре, в провинции Ачех, где врач до сих пор считается волшебником, от умения которого зависит судьба целых поселений…

Каждый день приходили люди в белых халатах, но все они говорили только на своём языке и улыбались любому слову Денни, абсолютно не понимая его. Окном в мир был только доктор со странным именем Тамин. Он всегда готов был обсудить здоровье и погоду, но на волнующие Леммона вопросы ответов не давал. Улыбается, а глаза строгие, внимательные, как у пограничника, который обязан все видеть. И не скажешь, что злые, но иногда, если задержать взгляд, холодок бежал по спине. Это было странно, ведь Денни выжил благодаря этому человеку, а ощущение тревоги не проходило. Да разве могло пройти? Если ты без документов, в палате с решётками на окнах, не понятно где, надеешься, что, как минимум, там же, где и обрывается память о произошедших событиях. С тобой готовы все разговаривать, но понимает только один доктор, да и тот не даёт ответов на такие простые вопросы: «Где я? Где документы? Где коллеги? Кто оплачивает лечение?» А ответ на просьбу позвонить просто шокировал – оказывается связи здесь нет.