– А за что Вы боретесь-то? За справедливость? Так её нет.
– Как нет? Вы что! Не говорите такого. Справедливость должна восторжествовать. Или я не в то время родилась?
– Справедливость должна? Кому она должна? Никому. И не в то время родились, это точно. Вашего времени в истории планеты ещё не было.
– Тогда точно, надо мне разводиться.
Вот пойми этих женщин! Начинают за здравие… С этой Владой я постоянно терял нить разговора, и это меня злило. Надо же уметь так мастерски сбивать с толку! Впрочем, разговор я всё равно запомнил плохо, потому что к тому времени шампанское закончилось, коньяк и водка – тоже. Голова гудела, мысли разбегались по закоулкам, и читать рукопись мне уже не хотелось, да и поздно было. И я отложил её на завтра.
* * *
Машка подняла меня ни свет ни заря, часов в шесть утра. В выходной-то день! Бодрым голосом она объявила, что мы едем за город. Тётя Глаша отправилась в гости к сыну, в Питер, и её дача пустует. Возражения не принимаются, тётя Глаша слёзно просила помочь, посадить кусты и поправить сарайчик. Так что чем быстрее соберёмся, тем лучше! И Влада пусть развеется на свежем воздухе, тяжко ей сейчас.
Барахло, распиханное по корзинам, сумкам и пакетам, уже дожидалось в прихожей. Я прихватил самую здоровенную сумку и понёс её на улицу. Сумка была набита пустыми трёхлитровыми банками и звонко дзынькала.
Мы тащились за город по пробкам, в жару. Я боялся, что мотор закипит, и с тревогой следил за датчиком температуры – стрелка злорадно маячила возле тревожной красной черты. А дамы беззаботно щебетали себе на заднем сидении, про тряпки, про актёров, сплетничали про звёзд. И, конечно, обсуждали насущные вопросы. Из их разговоров я узнал, что есть такая певица, Шер, и что она сделала себе операцию: врачи выпилили ей два ребра, чтобы талия стала тоньше. Узнал, что другая певица, Мелани Браун из группы «Спайс Гёрлз», подала в суд на актёра Эдди Мэрфи, чтобы он признал отцовство её дочери. Узнал я ещё много чего занимательного про известных личностей. А заодно выяснилось, что Влада родом из райцентра, заштатного городишки в Красноярском крае, что по образованию она – педагог младших классов, что в провинции ей надоело, захотелось красивой и лёгкой жизни, и за ней она и приехала в Москву. Что дома у неё осталась пожилая мама. Что Влада удачно устроилась флористом в цветочный магазин и так же удачно вышла замуж. Впрочем, брак был гражданским, без ЗАГСа. Что она нашла любовника и быстро в нём разочаровалась, а заодно разочаровалась в муже – он застукал её дома с любовником и выпер на улицу, козёл этакий, никакой в нём благодарности. Она обиделась и ушла из дома насовсем. Дамы пришли к выводу, что теперь ей надо найти недотёпу, чтобы женить его на себе и прописаться в Москве. Лучше с большой квартирой. Лучше богатого. А нет – любой сойдёт, лишь бы был с жильём да покладистый. Пока же надо как-то перекантоваться, женщины согласились, что лучше всего ей пожить у нас дома, тем более Гришки пока нет. Заодно и регистрацию можно сделать. Родственники же, не чужие люди.
Ничего себе, – подумал я, – ещё квартирантов нам не хватало! Плакали мои вечёрние посиделки на балконе, в халате, с чашечкой кофе. Две недели… Знаю я эти недели! Где неделя – там и месяц. Ах Машка, Машка! Опять всё сама решила, меня не спросив. И ведь выходит, что с моего молчаливого согласия. Ох, дождётся она у меня…
