– Но она же ноги сломает? (Алекс. Ильг.)
– На этот счет можете быть абсолютно спокойны: она даже по пляжу ходит на каблуках. Сломает она не ноги, а свои каблуки, вот тогда и переобуется в нормальную обувь. (Саша.)
Ольга отказалась одевать бандану, чтобы “не испортить прическу”. Солнечные очки, по ее мнению, “оставляли белые пятна на лице”, а жирный крем от солнца “вообще портил кожу”. Александр Ильгизирович не знал, как убедить ее выполнить эти необходимые в горах мероприятия, а Саша предложил обратить внимание на лица местных жителей. Лица коренных жителей Тибета были красными, обветренными, со слезящимися глазами и растрескавшимися губами… Оля, увидев, что ожидает ее в недалеком будущем, не только намазалась кремом, но и замоталась платком, как арабская женщина.
…
По дороге героиня удивленно смотрела по сторонам. Никогда в жизни не видела она такого яркого солнца, невыносимо синего неба и удивительных гор. Вокруг были снежные горы, тибетские деревни, бесконечная дорога… Белые одно-двух этажные деревенские домики с красной окантовкой по верху напоминали маленькие тибетские монастыри. На оградах лежали стопки сушеных ячьих лепешек – единственного доступного топлива в Тибете.
Деревни сменяли друг друга. Населенные пункты отличались цветом домиков и крыш, а вот победоносно развивающиеся китайские флаги всегда были красными.
Водитель ехал очень медленно.
– В Тибете вообще никто никуда не торопиться, – вздохнул Саша.
– В этом разница между западным и восточным менталитетом… (Алекс. Ильг.)
– Ага, разница. Если в России две беды: дураки и дороги, то в Тибете только одна – дураки. Потому что только дураки могут ехать по свободной дороге со скоростью пятьдесят километров в час! (Саша.)
– Мало того, что ползет как черепаха, так еще и поет! Я его сейчас убью, – сказала Оля, имея в виду водителя.
– Здесь просто не разрешено ехать быстрее, – разъяснил ситуацию Александр Ильгизирович. – Мы же на оккупированной территории находимся…
– Что-то я не приметил гаишников, одни голодные тушканчики бегают… (Саша.)
– А ты обратил внимание, что на каждом въезде в деревню находятся КПП? Там контролируют скоростной режим. Поэтому мы стояли и ждали на обочине, чтобы не приехать раньше положенного времени… (Алекс. Ильг.)
– До чего же хитрые эти китайцы! (Саша.)
– Александр Ильгизирович, я столько раз спрашивала у водителя про реку, а он все время отвечает мне, что это Брахмапутра. Он надо мной издевается?! (Оля.)
– Но это, действительно, Брахмапутра или Ярлунг Цангпо. Дело в том, что эта река протянулась вдоль всего центрального Тибета. Во время летних дождей вездесущая Брахмапутра разливается, и пейзажи Тибета начинают напоминать Юго-Восточную Азию. Между прочим, через нее нет мостов… (Алекс. Ильг.)
– Днем цветовая палитра Тибета потрясающа… (Оля)
– Да уж! Снег и ветер. Ветер и снег! (Саша.)
– Синее небо. Бежевые и темно-коричневые горы. Бронзовозолотые горы, серебряно-золотые… Сияющие снежные вершины. Ледники, струящиеся по склонам гор, словно корни гигантских деревьев, или как будто пенящиеся волны бушующего моря… (Оля.)
– Я в прошлый раз был здесь в сентябре, вот тогда была красота. Склоны гор были покрыты зеленым мхом и разноцветными травами. Вокруг раскинулись бронзовые поля. Горы были совсем разноцветными: зелеными, бежевыми, бардовыми… А на закате они окрашивались в розовые, золотые, темно-синие и сиреневые цвета. (Алекс. Ильг.)
