«Он знает, что я всё слышала!» – пронеслось в голове у Ани, она похолодела. Быстро оценив ситуацию, Анна Пална заметила, что лестницы не соединяются возле огромного окна, а разворачиваются в разные стороны и спускаются дальше, но при этом, теряя друг друга из вида. Как только Гриниан скрылся за поворотом лестницы, Аня, подобрав юбки, понеслась вниз через ступеньку. Однако, слишком поздно поняла, что не рассчитала прыжок. И чтобы не упасть, она изо всех сил потянулась ногой до нужного места. К её глубочайшему изумлению, ей не только удалось растянуть прыжок, но ещё и добавить к нему на несколько ступеней больше. Она тут же повторила фокус, преодолев таким образом длинный лестничный пролёт за три прыжка. Встречаться с колдуном сейчас в её планы никак не входило. Поэтому, резко нырнув в боковой коридор, Анна помчалась вглубь дворца, петляя как заяц и попутно осваивая внезапно возникшую способность к коротким перелётам.
Гриниан был зол. Он относился к сестре почившего короля с долей брезгливости и отвращения. Но Персикая, имевшая и раньше прямое влияние на своего брата, теперь фактически правила королевством, загнав в угол молодую вдову и лишив Оливию не только права голоса, но и красоты. Колдун прекрасно разбирался в чарах и знал, что она подмешала королеве зелье. Это был хитрый и далеко продуманный шаг. Настоящее лицо Оливии отражалось в зеркалах, к этому способу морока часто прибегали тёмные волшебницы, скрывая свой истинный облик. Правда, там всё было с точностью наоборот – уродливые старухи прикидывались молодыми красавицами. Поэтому, вдовствующую королеву сейчас запросто можно было обвинить в тёмном колдовстве, приписав ей под это дело всё, что угодно. Чары были столь сильными и запутанными, что Гриниан, сколько не старался, разрушить их не смог. Только одна ведьма могла изготовить такое зелье – Пакира, одиночка, давно покинувшая ковен и живущая в лесной глуши на озере. Пакира была родная сестра Вертины и приходилась ему тёткой. После гибели сестры Пакира вменила себе в обязанность присматривать за племянником и не выпускала его из поля зрения ни на минуту. Гриниан был категорически против такой пристальной опеки и всячески гонял от себя тётку. Пакира не стала отпираться, что делала подобное зелье по заказу очень богатой особы. Как все ведьмы, она имела слабость к подобным экспериментам, но даже она не смогла разрушить свои же чары. Гриниан точно знал, что недавно Пакира тайно посещала покои королевы. С какой целью? – Гриниан так и не смог выведать это у Оливии. Но даже если королева и узнала, кто изготовил зелье, лишившее её красоты, чары с неё так и не пали.
Ему не нравилось то, что задумала Персикая. В этом не было ничего нового – трон и корона всегда были причинами распрей и заговоров. Но совершённая Мелиной глупость могла дорого ей обойтись. Девчонка росла упрямой и своевольной. Гриниан мог бы заставить её слушаться силой, но он не хотел лишать её свободы, как когда-то в детстве и юности происходило с ним. Сестра короля во всеуслышание обвинила Мелину в тёмном колдовстве против наследного принца Великоозерья. Если бы девчонка сбежала, ищейки Персикаи быстро нашли бы её и убили без долгих разговоров. Поэтому, они со Оливией спрятали её там, где сестре короля не пришло бы в голову искать – под самым её носом, в подземелье дворца. Нельзя сказать, что он был влюблён в Оливию, Гриниан вообще был лишён способности любить. Но ему льстило, что самая красивая из женщин, которых он когда-либо видел, да ещё и королева, проявляет к нему откровенные знаки внимания. И колдун решил это использовать.
